вряд ли братья высказали по этому поводу собственные пожелания, не принимая во внимание мнения самой Екатерины.
Поначалу предполагалось произвести дворцовый переворот во время отъезда Петра III в Померанию, где русские войска собирались для военных действий против Дании. Однако план пришлось срочно менять из-за того, что император отменил поездку. Он неожиданно покинул Петербург и отправился в свою летнюю резиденцию Ораниенбаум. В результате, как полагал современный исследователь А.В. Шишов, «выступление против императора перемещалось из стен его дворца в гвардейские казармы и на улицы Санкт-Петербурга. То есть, «келейно» осуществить заговор было в те дни невозможно», констатировал историк 150.
События переворота, которые подробно описала великая княгиня, не обошел своим вниманием и британский посланник. Екатерина находилась в Петергофе, тогда как Петр III, по ее словам, «жил и пьянствовал в Ораниенбауме». 28 июня в 6 часов утра (Кейт утверждал, что в четвертом часу – Т.Л.) в спальню Екатерины вбежал Алексей Орлов со словами: «Пора вам вставать; все готово для того, чтобы вас провозгласить»151. Как писал Кейт, императрица поспешила одеться, вышла из дворца через черный ход и в сопровождении Орлова «без всякой прислуги», пустилась в путь. Спустя два часа они въехали в Петербург и отправились в казармы Измайловского полка, который был уже под ружьем под командованием гетмана Разумовского. Оттуда Ее Величество проехала к Семеновскому и Преображенскому полкам и в их сопровождении направилась к дворцу152.
Как утверждала сама Екатерина, когда она прибыла в Измайловский полк, там находилось всего 12 человек и один барабанщик, который забил тревогу. Тут же, продолжала Екатерина, «сбегаются солдаты, обнимают меня, целуют мне ноги, руки, платье, называют меня своей спасительницей». Затем привели священника с крестом, и все начали приносить присягу (Кейт подтверждал, что все полки присягнули «без малейшей нерешительности», исключая некоторых офицеров собственного полка императора – кирасиров)153. После присяги все отправились в Семеновский полк, который приветствовал Екатерину криками «Виват!». Вместе с полками она направилась в Казанский собор, где ее встречал Преображенский полк с извинениями за то, что «явились последними», поскольку часть офицеров задержала солдат, требуя оставаться верными императору Петру Федоровичу. К преображенцам вскоре присоединилась конная гвардия, пребывавшая, по словам императрицы, «в диком восторге». «Я никогда не видела ничего подобного, – признавалась Екатерина, – плакала, кричала об освобождении Отечества». Затем она отправляется в Зимний дворец, где Синод и Сенат уже были в сборе. «Наскоро» составили манифест и присягу. Екатерина спускается к войскам, которых, по ее оценкам, было более 14 тыс. человек гвардии и полевых полков. «Едва увидали меня, – не могла сдержать восторга Екатерина, – как поднялись радостные крики, которые повторялись бесчисленной толпой»
Письма Екатерины к Понятовскому. Указ. соч. С. 130.
Дипломатическая переписка. С. 4.
Там же. С. 4–5.
