позади, но тут же замолчали, сбитые приглушенным шиканьем и прозвучавшим: – Тише! Поздно уж! Она сама виновата!
Этель поспешила пройти мимо двух путников, опасаясь, что прямо под ногами вдруг случится каток или хлынет грязная вода, прямиком из прачечной. С шутников бы сталось. Эта четверка до самого последнего дня не вылезала из кабинета ректора, отрабатывая повинности, то на озере, расчищая лед для русалок или вылавливая мусор из воды, то в самих прачечных, придавая постельному белью преподавателей морозную свежесть. Хохмачи не умели праздновать успехи втихую. Громкий смех или сдавленное хихикание выдавали их с головой. Справляли бы свои победы в комнатах, но нет ведь! Они делали это в коридорах, где обязательно находились свидетели их безудержного веселья. Ну, а дальше не надо быть шибко умным, чтобы понять, что они опять что-то натворили.
Ректор после нескольких случаев погрома столовой, срыва контрольных и лекций объявил о награде, посулил выходные и кучу других пряников тем, кто сдаст шутников. Стукачей конечно же не нашлось, но этот бывший «темный» придумал другое: морально ответственный и совестливый студент мог выбрать награду самостоятельно. Из списка предложенных разумеется. Пунктов в прейскуранте было десять – деньги, отгулы, списание учебных задолженностей, зачеты и оценки автоматом, индивидуальные занятия по особо сложным предметам, дополнительные уроки по сложным и ознакомительным дисциплинам, не относящимся к снежной магии, ответы на любые вопросы от самого ректора-медиума, список имен лордов, которые прибудут на бал, угощения из модной кондитерской столицы. Словом, замучаешься вычислять кто есть крыса на самом деле, потому что все, за редким исключением, занимались чем-то и могли получить часть бонусов, благодаря своим талантам, знаниям и умениям самостоятельно.
– Думаю, что вы сможете сделать что-нибудь, вспомнив о том, что когда-то именно я поддержал вашу кандидатуру на пост ректора.
– Я помню это, – неожиданно резко отозвался Ануш. – Но это не пойдет на пользу ни им, ни вам.
– Позвольте, я решу сам, что мне вред, а что благо.
Пока ничего не происходило, но Этель как бы не было велико любопытство спешила убраться подальше. Ей никогда не нравились такие типы, как тот которого сейчас сопровождал ректор Борре. Они всегда уверены в том, что ухватили Бога за… что мир в их руках только потому, что в их собственности числится маленькая нефтяная скважина или золотой рудник. От таких можно ждать неприятностей даже если на небе светит солнце, а по зеленой поляне скачут милые зайчики и ничто не предвещает беды.
– Ваша светлость, – поприветствовала Тель старого знакомца. – Доброе утро.
– Доброе-доброе, – поспешил откликнуться Борре, отвел взгляд и поспешил за высокомерным отродьем.
Ануш Борре едва ли обратил на нее внимание из-за вновь ударившего по голове капюшона. Этель сжалилась над горе-магом. Нет. Маг он был преотличный, бывший темный, к тому же медиум. Отчего он не пытался утихомирить стихию Этель
