медленно покачала головой из стороны в сторону.
– Да вон же, на полке стоит, Рая! – возмутился Никита. – Рая, ты чего?
– И водка на полке есть, – на всякий случай предупредил Немеровский. – Я видел.
– А… А вы кто? – ухитрилась спросить девушка не закрывая рта.
– Рая, ты чего, меня не узнаешь? – удивился Хомяк. – Это я, Никита, из пятого дома.
– Никита…
– Мы из Ленфильма, – произнес Росин волшебную фразу. – Мы тут кино снимаем.
– Ах кино… – мир, перевернувшийся в сознании продавщицы, начал медленно возвращаться в нормальное положение. – Понятно, кино…
Она наконец-то закрыла рот и оглянулась на полки.
– А соль у меня есть, мелкая, крупная и йодированная.
– Йодированной, – решил Немеровский. – Наверное, давайте сразу ящик. И водки «Синопской» ящик.
– На меня запиши, Рая, – подал голос Хомяк. – Как обычно.
– Тогда два ящика, – обрадовался Миша. – А я за второй заплачу.
– Оба запиши, Рая.
– Тогда я…
– Стоп! – оборвал их состязание мастер. – Двух ящиков хватит за глаза и за уши. Нам еще шведов завтра бить, не забывайте. Два ящика водки и ящик соли. Все.
«Додж» Хомяка был перегорожен на два отсека, и если спереди помимо водительского и пассажирского сидения имелся самый настоящий раскладной полутораспальный диван, то сзади – обширный грузовой отсек. Три ящика просто потерялись в его утробе – Никита деловито захлопнул дверь и указал на дом напротив павильона:
– Это мой.
Внутри двухэтажный кирпичный особняк выглядел отнюдь не так роскошно: голые оштукатуренные стены, груды досок, сложенные на полу обширного холла, лестница без перил и циркулярная пила под ней.
– Сам, что ли строишь? – понятливо огляделся Немеровский.
– Нет, кладку я заказывал, – покачал головой детина, отпуская узел галстука. – Ну, а уж пол настелить или перила поставить и сам смогу. Что я, прямо безрукий что ли?
– Это отлично, – поднял палец Миша. – Значит, у тебя наверняка есть рабочая роба. Брезентовые штаны, там, и ватник. И сапоги кирзовые.
– Кирзачи есть, – признал Хомяк, – я в них за брусникой хожу. А спецовка прямо грязная, олифой я ее замарал.
– Будем считать, что смолой сосновой, – тут же подкорректировал «легенду» Немеровский. – Ремень широкий кожаный имеется? Топор за него заткнешь, нож на пояс повесишь, и получится обычный вепский ополченец. Или ты думаешь, они во фраках ходили? Считай себя вышедшим на войну лесорубом. А это что?
Миша указал на небольшую металлическую гирьку, подвешенную на тонкий тросик.
– Отвес, – поднял его с пола Хомяк. – Трос от спидометра, «квадрат» стерся. Ну, я его и приспособил.
– Ты не прав, Никита, –
