опомнится, вдруг заявила:
– Теперь у нас в классе горючая смесь такая, что никто нам не позавидует.
Она не только взглядом, но и руками указала на верзилу, сидящего на первой парте в третьем ряду, а потом на меня. Она стала требовать, чтобы Олег Петров убрал с прохода ноги, так как они мешают ей приблизиться ко мне и поговорить более рассудительно о моих знаниях в области литературы.
Олег встал из-за парты и, стоя как клоун скорчил рожу, пропуская возле себя литераторшу.
Приблизившись ко мне, уже в более любезном тоне спросила, что я читал на летних каникулах по школьной программе?
Не зацикливаясь на школьной программе, я стал перечислять произведения Толстого, Куприна, Бунина, Ахматовой, Горького, Достоевского, Твардовского, последним упомянул стихи Есенина.
– Молодой человек, начнём со стихов Есенина, что вы нам прочтёте?
«Письмо матери» – вымолвил я, вдыхая нежный аромат духов:
Ты жива ещё, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
Пусть струится над твоей избушкой
Тот вечерний несказанный свет.
Только переведя дыхание, я с радостью готов был продолжить дальше читать, как услышал голос Веры Глебовны, такой нежный до слёз, читающий следующий катрен.
Подстраиваясь под её тональность, я продолжил третий катрен. Так по очереди, с какой-то непонятной для меня нежностью мы и закончили вместе последний катрен:
Так забудь же про свою тревогу,
Не грусти так зябко обо мне.
Не ходи так часто на дорогу
В старомодном ветхом шушуне.
Когда мы закончили читать стих, в классе воцарилась тишина, Вера Глебовна быстро вышла из класса.
Мне показалось, что она отсутствовала в классе вечно.
Я не знал, как себя вести, что делать.
Необъяснимо я почувствовал, как разрывает грудь чувство любви к матери, захотелось и самому бежать к ней. Я ещё не понимал, что в такие минуты хочется благодарить не только Бога, но и родную мать за вечную любовь, подаренную мне.
Сквозь тишину в классе я услышал голос красивой девочки со второй парты в среднем ряду:
– Надо позвать Веру Глебовну, может, ей плохо?!
Она встала из-за парты, всех осмотрела и, увидев одобрительные взгляды своих одноклассников, вышла из класса.
В напряжении прошло несколько минут, я уже стал себя ругать, что дал согласие на такое чтение, как в классе появилась классный руководитель со своей ученицей. И вдруг я неожиданно слышу:
– Владлен, будешь сидеть за одной партой с Людой Меняйленко. Бери портфель, садись за вторую парту.
И здесь я на весь класс и выдал свой репертуар:
– Клёвая чувиха, базара нет, засёк!
Класс весь покатился от смеха, напряжённая обстановка испарилась немедленно.
