ни дядька, ни подошедшая из спальни Нелли ее не заметили.
– Идиотка! Психопатка! – разорялся дядька. – Как я теперь пойду? Мне на работу!
– Ты просто не понимаешь, что такое темперамент, – голосом гран-кокет из дореволюционного театра проговорила Нелли.
Дядька закатил ей оплеуху. Полине все было видно сквозь щелку двери.
– Темперамент? Я тебе покажу темперамент!
Нелли тоже начала его бить и опять пустила в ход ногти.
– Я тебе всю рожу разукрашу, подонок!
Противнее всего было то, что после драки они снова обнялись и бросились обратно в спальню, так и не заметив сидящую на полу девочку. Полина еще немножко посидела, отдышалась и ушла к себе. Никому ничего не сказала. Но про себя решила, что у нее никогда ничего такого не будет. Не подпустит она к себе ни одного дядьку.
Вот и в тот раз, когда папа предложил Нелли возрастную роль, она бросилась на него, как дикий зверь. Папа обниматься с ней не стал, оттолкнул так, что она отлетела. Возрастная роль досталась другой актрисе. А Нелли как ни в чем не бывало еще долго требовала у него роль молодой героини. Он отказал.
Оглядываясь назад, Лина видела много таких безобразных сцен. Казалось, все ее детство из них состоит. Вот говорят, в прошлом вспоминается одно только хорошее. Лине было уже двадцать три года, а единственным светлым пятном в ее детстве осталась Галюся. Это притом, что Галюся сама всего боится и ни защитить ее, ни помочь ей не может. В детстве, когда становилось страшно, они бросались друг к дружке и просто обнимались, стараясь пересидеть, переждать грозу, как пара испуганных котят.
Нет, в детстве был еще папа, папа тоже хороший, но он слишком часто пропадал куда-то из дома, а когда Лине стукнуло четырнадцать, ушел насовсем. Распалась звездная пара, развелся он с Нелли и женился на другой женщине.
Лина его нисколечко не винила. Напротив, она его прекрасно понимала и вовсе не считала, что он ее предал. Часто бывала у него в гостях. Папина новая жена, Зоя Артемьевна, тоже неудачно побывала замужем, и у нее от первого брака тоже осталась дочка. Но Зоя Артемьевна, хоть и работала на киностудии, была звукооператором, а не кинозвездой, не графиней, не Медеей. И ее дочка Аллочка, на несколько лет младше Лины, была обыкновенной девочкой, в кино не снималась.
Лина привязалась к ним обеим, охотно сидела с Аллочкой, пока Зоя Артемьевна готовила обед (Нелли не знала, с какого бока подойти к кухонной плите), и радовалась за папу. Они были – Лина долго не могла подыскать верное слово – нормальные. Ничем не выдающиеся просто люди. Они просто жили, им никому и ничего не надо было доказывать.
Это Нелли вечно устраивала из своей жизни спектакль. Завела лысую кошку-сфинкса, на вид мерзкую, как крыса, но ужасно приятную на ощупь, только для того, чтобы принять участие в каком-то телешоу. Приняла. Кокетничала, сажала своего сфинкса на плечо, говорила, что гладит его не переставая и жить без него не может.
Но
