о том, сколько и как им платят. Значит, сидит где-то некая Карина Агаджанова, хозяйка агентства, которой он ни разу в глаза не видел, общался только по телефону да по электронной почте, и решает, сколько из заработанных этой девочкой денег выделить ей, а сколько оставить себе. Выполняет эта Карина, по сути, диспетчерские функции, но – Климов не сомневался! – себе оставляет львиную долю. Да, до сих пор он всегда переводил деньги на счет агентства через банк, а что там дальше – не его забота. Он решил, что вечером заплатит наличными, так и сказал Лине на прощание.
– Не говорите в агентстве, что идете с нами вечером в ресторан. Это наше частное дело.
– Хорошо.
Впервые за весь день она улыбнулась. И исчезла за дверью.
Вечером не обманула, пришла ровно к семи. Даже сменила джинсы и ботинки со шнуровкой на нормальное платье. Вернее, не платье, а костюм. Красивый, из тонкого дымчатого шелка. Натурального, уж в чем, в чем, а в шелке Климов разбирался: ему и с шелком приходилось иметь дело, не только с мокросолеными шкурами.
Он все смотрел на Лину. Она как будто и похорошела немного, похоже, чуть-чуть подкрасилась. И туфли на каблуке надела, и тонкие чулки. Ноги ничего: тощеватые, но, в общем, нормальные. Стройные, не кривые. Но смотрела по-прежнему букой, словно спрашивала: долго еще вы будете мне голову морочить?
Климов никак не мог понять, что его привлекает в этой девушке. Он видал много красивее. Черт, да он женат на женщине раз в десять красивее этой Лины! Вот только радости от той красоты нет никакой.
В первый же год брака он понял, что женина красота не про него писана. Пока он был женихом, Татьяна старалась выглядеть, а для мужа зачем стараться? Поэтому он лицезрел жену в халате, непричесанную и с жирным кремом на лице. Всего неприятнее был именно этот подтекст: ты – уже отработанная цель, наряжаться и краситься я буду для других.
Наверно, это мать его сглазила из могилы, часто думал Климов. Отомстила за тот обидный разговор о бросившем их отце, за то, что он так мало ее любил. А иначе как получилось, что он женился на женщине характером точь-в-точь в его мать?
Познакомился с ней в агентстве по недвижимости. Она была риелтором и помогла ему прибрать к рукам помещение его фирмы. Пробила по базе, все выяснила и ему подсказала, как надо действовать. В том же старинном, с лепниной по фасаду трехэтажном доме размещалось еще несколько контор. С собственностью на дом, разузнала Татьяна, не все было чисто. В самом начале 90-х этот дом продали двум фирмам сразу, в две разные страны – случай по тем временам нередкий. С тех пор из-за него тянулась многолетняя тяжба префектуры с зарубежными предпринимателями, претендующими на недвижимость.
По бумагам выходило, что здание принадлежит и тем и другим, они предъявляли претензии уже не тому, кто так ловко продал дом сразу в два места, а городским властям, взявшим здание на баланс. Нужна им эта головная боль, эти регрессные иски? Но не отдавать же собственность, раз уж за нее деньги плачены, законному владельцу, тем более что его установить невозможно? А тут обозначился шанс сбыть с рук горящую головешку. Следующий
