взял со стола плакат и приложил над притолокой.
– Вот сюда мы его, – сказал он. – Самое ему тут место.
– Холодильник купил? – спросил Бравик.
– Все бы тебе холодильники. Это, толстый, мещанство, вещизм. Помнишь, как Табаков мебель шашкой рубал? Хорошее было время, искреннее… А «Старый Новый год» помнишь?
– Папа этот фильм любит. Так ты купил холодильник?
– Не о холодильниках сейчас надо думать, а о глобальной концепции интерьера.
– Сколько тебе расплачиваться?
– Три года. – Гаривас сел на коробку с книгами. – Три гребаных года. Да это ерунда, люди по десять лет платят.
Гаривас с Ольгой развелись год тому назад. Все это время Гаривас снимал однокомнатную квартиру на Беговой, а две недели назад продал свои акции «Времени и мира», на недостающую сумму взял кредит и позавчера въехал сюда. Квартира была запущенная, несуразная, ванная комната сообщалась с крохотной узкой кухней.
– Что за плакат? – спросил Бравик.
Плакат был красивый. Солнце, встававшее над Upper New York Bay, золотило небоскребы и арки Бруклинского моста.
– Это мне Женька Флейшман привезла в две тысячи третьем. – Гаривас, склонив голову к плечу, смотрел на плакат. – Двадцать восемь звонков из разных автоматов… Господи, двадцать восемь…
– Ты бредишь, что ли? – сказал Бравик.
В ряду странностей Гариваса манера разговаривать с самим собой занимала особое место.
Гаривас отложил плакат и достал из стола бутылку «Катти Сарк».
– Выпьем за переезд. – Он свинтил крышку и глотнул из горла. – У меня есть недвижимость. Я буржуазен.
– Чего ты среди бела дня?
– Давай, мамочка. – Гаривас протянул бутылку. – За переезд.
Бравик сел за письменный стол и раскрыл черный «Acer».
– Есть не хочешь? – спросила Ольга.
– Нет, спасибо… Оль, я хотел тебе сказать насчет квартиры.
– То есть?
– Я дам тебе телефон грамотного юриста. Вовка за квартиру полностью не расплатился. Нужно сделать все, чтобы Виктор унаследовал именно квартиру, а не ту сумму, которая уже за нее уплачена. Я слышал, что банки в таких случаях ведут себя несентиментально.
Ольга посмотрела так, словно хотела что-то сказать, но сомневалась: стоит ли.
– Что, Оль? – спросил Бравик. – Ты что-то хотела сказать?
– Смотри фотографии. Я чай принесу.
Она ушла на кухню, а Бравик придвинул ноутбук и кликнул папку «Photo». Открылось окно с папками: «Крым, 89-й», «Крым, 92-й», «Витька», «Никон, дача, 2002-й», «Терскол, 2005-й». Бравик открыл «Крым, 91-й» и стал проглядывать черно-белые фото. Никон, Ольга, Гаривас и Милютины на катамаране. Скалы рядом с Ай-Данилем, Милютин жарит мидий на железном листе, Катя с Ольгой пьют из бумажных стаканов «Алиготе». Гаривас держит на руках Ольгу. Он же стоит голышом на скале и прикрывает гениталии веером из карт. В Гурзуфе,
