воду, символизировал чистоту источника, питающего сад, а значит, любой мог зачерпнуть пригоршню воды и выпить ее, не опасаясь за свою жизнь. Однако в какой-то момент единорог утратил большую часть рога.
Адам ощупал усеченный обрубок:
– Жаль.
– Да, жаль. Что за единорог без рога?
– Белый конь?
Антонелла улыбнулась:
– Очень несчастный белый конь.
Они вышли из грота и повернули на запад по тропинке, уходящей в вечнозеленый лес, плотно укрывающий стены долины. Деревья защищали от прямых лучей, тень дарила облегчение от зноя, и никто не спешил. Антонелла, как выяснилось, жила на другой стороне долины, в сельском доме, который снимала у своей бабушки. Летом там было восхитительно прохладно, а вот зимой жутко холодно, и, когда вода замерзала, девушка взяла за правило уезжать во Флоренцию, где у ее брата была квартира. Антонелла и Эдоардо были детьми единственной дочери синьоры Доччи, Катерины, женщины, которую профессор Леонард назвал «беспутной». Глядя на свою новую знакомую, уравновешенную и спокойную, Адам никак не мог согласиться с такой характеристикой.
Антонелла объяснила, что ее родители развелись, что мать живет в Риме, а отец в Милане, где занимается каким-то бизнесом весьма сомнительного свойства, обещающим немыслимые дивиденды и неизменно наталкивающимся в последний момент на непреодолимые препятствия. Она рассказывала об этом с мягким юмором.
Они уже миновали первую полянку с ее триадой отдельно стоящих скульптур, представляющих смерть Гиацинта, и приближались к маленькому храму у подножия сада.
– А чем вы занимаетесь? – поинтересовался Адам.
– Я? О, я занимаюсь дизайном одежды. Что, не верите? – Она развела руки, демонстрируя свое простенькое хлопчатобумажное платье.
– Я… да…
Антонелла улыбнулась, и он замолчал.
– Мои платья веселее этого, в них больше цвета. Хотя вообще-то они и не мои. На всем, что я делаю, стоит чужое имя.
– Как так?
– Я работаю в доме моды во Флоренции. Все идет под одной маркой.
– Вас это не беспокоит?
– Какой серьезный вопрос!
– Я серьезный парень.
– Неужели?
– Что, не верите? – Он развел руки. – Все мои друзья отдыхают на пляже. А я здесь, работаю.
– Работы у вас всего-то на две недели. Насколько я поняла, до конца лета на пляж вы еще успеете.
Это означало только одно: полученная от профессора Леонарда информация у синьоры Доччи не задержалась.
– Не верьте.
– Чему?
– Тому, что слышали.
– В том числе и хорошему? – Ее глаза озорно блеснули. – Думаю, бабушке вы понравились.
Может быть, из-за того, что, улыбаясь, она обнажила
