пришла. Это что же получается, Шамардин – предатель и питерский шпион? Ведь он, вопреки решению Совета, отправил дирижабль на бомбардировку Северного.
В кабинете установилась тяжелая тишина. Казалось, в Спасской башне все затаили дыхание. Молчание нарушил Тихонов:
– Извините, господа, у меня много дел.
Он принялся активно выпроваживать «варягов» к двери и за нее. Так старался, что сшиб две стопки папок, из-за чего важные документы – других у советника быть не могло – разлетелись по полу. И тут же бумаженцию с внушительной печатью украсил отпечаток ботинка сорок пятого размера. Глаза Тихонова сверкнули, наградные планки на груди звякнули, но Ашот и не подумал извиняться:
– Бардак тут у вас, господин советник. А вы ведь государственный человек. Стыдно!
«Варяги» тут же зашикали на толстяка. Мол, советник ради Москвы день и ночь света белого не видит, а тут еще ты с претензиями и гаденькими мыслишками о Шамардине. А ведь Шамардин – друг Тихонова и обладает в остроге ничуть не меньшей властью.
Одна лишь Ксю не приняла в этом участия:
– Пухлик, ты, как всегда, великолепен.
– Спасибо тебе, круглик!
Парочка первой выбралась на площадь. Ксю подняла руку, чтобы поймать велорикшу.
– Молодые люди, вы далеко собрались? – проскрипел позади Маркус.
С речью у него и раньше было сложно, а в последнее время даже коллеги понимали его с трудом. На самом деле вопрос прозвучал так:
– Млыды людды выы ддалы сыбрыс?
– Бестактно такое спрашивать у незамужней девушки, покидающей вечеринку в обнимку с парнем. – На лице Ксю заиграла улыбка, способная излечить от недуга даже импотента-гея.
– Вообще-то мы устали. – Ашот показательно зевнул, намекая, что мечтает прилечь.
Будет ли он при этом спать – дело десятое. Интуиция подсказывала Дану, что Ксю не отпустит толстяка в объятия Морфея, предварительно не доставив ему райское наслаждение.
– Да-да-да, мы тоже не прочь вздремнуть! – Мариша вцепилась в Данилу, заметив, что тот слишком уж внимательно разглядывает Ксю. – Тяжелая доставка, мы едва не погибли, и вообще…
Но от Маркуса не так-то просто избавиться, ему плевать, что кое-кто желает принять душ и зализать раны.
– У Митррча ден ррождня, в крругу дрруззе, вссе приглашшен.
– День рождения Митрича? – Ксю наморщила лоб.
Маркус кивнул.
– А что тебя удивляет, круглик? – оживился Ашот. – У нас у всех бывают такие обломы. Как насчет тортика со свечами? Хотя можно и без.
Маркус закивал сильнее.
– О! Тогда мы с радостью, правда, круглик?
Ксю чмокнула толстяка в щечку.
– А когда это он решил праздновать? – Дана охватили сомнения. – Почему сам не сказал в дирижабле?
Как стало понятно из скрежета, Митрич задумал сюрприз и скоро присоединится к друзьям.
– Возражения
