пожимает плечами, направляясь к моему самолёту, наверное, забывшись, обычной для себя великанской поступью – еле успеваю семенить сзади. – И помню, что из окружающего должно быть реальным. Разве ты… ну…
– Проще ведь было вообще не пить его?
– Просто забавляюсь. Не понимаешь?
– Ну – смысл в этом? В том, чтобы не давать чему-то завладеть своим разумом?
– Для тебя – да. А для меня – нет… – Том внезапно останавливается и разворачивается – и уже прилично разогнавшийся я чуть не впечатываюсь ему в спину.
– Тогда… если нет… то что ты сейчас делаешь?
– Говорю на твоём языке.
Невольно всматриваюсь в его глаза – в ёжиковый полдень за бликующей преградой шлема они будто цвета пыльного чертополоха. Жуть какая-то, особенно в сочетании с произнесёнными словами и отрешённым пониманием: акцент пришельца из ужасающего превратился просто в лёгкий, всего лишь за сутки.
В отрицание собственного страха я проваливаюсь напропалую…
Поэтому, когда мы возвращаемся на базу, отправляю Тома обедать, наделив щедрым набором разнообразных блюд, растение – в карантинный бокс, в котором вроде бы настроил подходящие для него условия, а потом кое-как отвлекаюсь от текущих задач и понимаю: меня мутит. Ведь не бывает так! Да, конечно, инопланетянин, но почему вся нелепица, связанная с нашими культурными различиями, так лихо ложится на мой внутренний поток, как будто этот тип специально… придуман, чтобы оказаться здесь.
Опускаюсь на ступеньку маленькой лестницы тут же, в оранжерее, и тихо проговариваю:
– Компьютер, на базе есть кто-нибудь, кроме меня?
– Подтверждаю присутствие живого существа. Доступные к анализу данные позволяют отнести его к представителям расы тулисианцев.
– Стоп. Хорошо.
– Сообщить на Землю?
Если бы я не нахимичил с кодом (естественно, не отсюда, а предварительно, прямо из штаба, и прекрасно знаю, чем мне грозит, если кому-то об этом станет известно, но… просто не умею функционировать по-другому), комп давно бы уже слил всё происходящее на базе командованию.
– Нет. Абсолютно безопасно, – уговариваю искусственный интеллект, используя созданный мною же ключ, но напрягаясь от иррациональных опасений, что машина мне не поверит: насколько живым кажется этот разговор. – Удалить текущий диалог из базы.
Поднимаюсь, чтобы уйти, и натыкаюсь взглядом на стоящего в дверях Тома, хех, с бутербродом с клубничным джемом в руках – фетиш у него появился, что ли? Отхватив огромный кусок, он, фыркнув, комментирует:
– Фантастики пересмотрел?
27 ноября 2098 года, Земля
– Фантастики пересмотрел или температура поднялась? – перекинувшись через выпученный диваном горб, Ритка по-хозяйски прикасается прохладными пальцами к моему лбу.
Этот
