близкой к тем центрам, которые отвечают за удовольствие. Вместе с тем было замечено, что индекс Макиавелли при принятии решений участниками в условиях игры коррелировал с интенсивностью возбуждения совсем другой части мозга169. Эти данные показывают отсутствие непосредственной связи кооперируемости человека с его способностью оценивать свою выгоду.
Изучения поведенческого разнообразия в данных играх показало1711, что среди швейцарских студентов 55 % составляют те, кто в принципе склонен к кооперации (Conditional Cooperators) – их вклад в кооперацию пропорционален среднему вкладу группы. 23 % представляют собой «эгоисты» (Free Riders) – люди, ориентированные только на свой персональный интерес, вклад которых в общее дело при отсутствии внешнего принуждения к кооперации всегда близок к нулю. Еще 12 % представляют собой те, кого авторы исследования назвали «треугольниками» (Triangle Contributors) – их вклад в общее дело возрастает при малых средних вкладах и убывает при больших. Аналогичное изучение российских студентов показало171, что в России доля «нормальных» кооперирующихся людей составляет все те же 55 %, а вот доли «эгоистов» (6 %) и «треугольников» (8 %) – ниже, чем в Швейцарии. Соответственно выше доля тех, кто не попал в основные таксоны предложенной классификации.
В заключение отметим, что описанный выше механизм принуждения к кооперации, когда «эгоисты» «с пониманием» воспринимают наказания и начинают кооперироваться с большинством, характерен не для всех культур. Как показали сравнительные исследования поведения людей из разных стран в данной игре172, в более традиционных странах (Греция, Саудовская Аравия, Оман) «эгоисты» склонны к асоциальному поведению: будучи наказанными, они в ответ начинают наказывать «нормальных», полностью разрушая кооперацию. Асоциальное поведение «эгоистов» было отмечено и для славянских стран бывшего СССР. Особенно этим выделялась Украина.
Приложение 2.2. Социально значимые характеристики человека
Принятие требования о сводимости социальных законов к имеющимся свойствам людей заставляет обратить внимание на имеющиеся представления о человеке в различных общественных науках. Обзор таких моделей имеет смысл начать с «человека экономического» (ЭЧ) – системы представлений, возникших в экономической теории и получившей широкое распространение в обществознании вследствие «экономического империализма»173.
Человек Экономический
Данная модель восходит к теории Бентама о мотивации людей в своей деятельности, в основу которой Бентам положил стремление человека к удовольствию174. Позитивное зерно данной теории – существование возможности формализации человеческой мотивации в виде максимизации удовольствия – проросло в виде аксиомы модели ЭЧ о наличии у человека выпуклой монотонной «функции полезности», максимум которой обеспечивает выбор его линии поведения. При этом обычно считается, что каждый человек является
