там, здесь в кармане носил тот, что из «явной». По дороге думал: «В Бога я не верю, я верю в то, что одни действия влекут за собой другие. Вера Сергеевна не хочет больше работать после сегодняшнего скандала. Она же поняла, что все сыпется, зачем ей это? Васю переманили потому, что власть в нашей стране значит больше, чем все остальное. Я могу платить, а она может убить. Да и заплатить может больше, у нее кредит неограниченный. Часы остановились потому, что я забыл вовремя поменять батарейку. Сюрприз с дочерью – оттого что у меня не было времени с ней поговорить, а то бы я знал… А может, и не сказала бы: не доверяла мне, потому что у меня такая работа. Была такая работа. Лева – ну что Лева, заложник, ему-то впаять срок несложно. Осталась только Дарья, и она теперь в заложницах.
– Это я, прости, что не сразу.
Вместо Дарьи ответил незнакомый мужской голос.
– Это Иванываныч, я вас внимательно слушаю.
– Что-что? – Дима хоть и предполагал такой поворот событий, но все же растерялся. Голос Иванываныча был совершенно другим.
– Раз голос изменил, значит, боишься, – Дима собрал в себе последние наступательные силы..
– Мне-то нет нужды менять голос, Дмитрий Евгеньевич, и вообще что-либо менять, нас, Иваныванычей, много, считайте, что к вам наведывался мой брат-близнец. Пока, знаете, один спит – другой работает. Тандем.
– М-да. Вы взяли Дарью в заложницы?
– Как можно, Дмитрий Евгеньевич! Я только хочу помочь ей разобраться в своих чувствах. Застал, знаете ли, ее с вашим помощником, Джеком – у них тут любовь-морковь. Она так страдала, так страдала, не знала, кого выбрать, а теперь и выбора не осталось: вы же сбежать собрались? Моя задача проста: стоять на страже истины, которая до геополитической катастрофы называлась правдой.
Он говорил ровно с теми же интонациями, как и «его» Иванываныч. Школа у них там, подумал Дима.
– Про викиликс слышали? Вот мы с Иван Иванычем такие викиликсы-василиски. Как, впрочем, и вы. Так что все мы коллеги. – И он гаденько засмеялся.
– Передайте телефон Джеку, – Дима не мог поверить в сказанное. Дарья – скромная, безропотная, предана ему. Она не могла.
Он услышал голос Дарьи.
– Все в порядке, можешь лететь. – И еле слышно:
– Прости, но иначе у меня отнимут детей, теперь же это законно, ты знаешь. Ради них.
Дмитрий Евгеньевич пил коньяк прямо из горлышка.
– Батарейка – понятно, Вася – понятно, – бормотал он, направляясь к домику, но теперь все превратилось в крокозябры, как карета – в тыкву, царевна – в лягушку, и с этим ничего нельзя сделать. Он стоял на пороге домика и боялся войти. Телефон дернулся в руке. Пришло сообщение от его «самолета»: «Не получится».
– Не получится?! – Дима смотрел на дисплей, будто ему пришел ответ от гадалки: «карты не сошлись». Он сам когда-то давно отказался от этого выражения, решив, что у него все всегда должно получаться, и другим тоже отвечал «да» или
