и заговорил. Я говорил о том, что хоть мы и врозь столько лет, это не изменило ничего. Говорил, что мне её не хватает, что она до сих пор мне нужна. Я рассказал ей про сына. Про то, как считаю его нашим… Она пожимала плечами, боялась надеяться. Но я был уверен, как никогда. Спектакль мы пропустили. До антракта просидели в холле. А потом ушли. К ней. Так прошел год. А теперь…
В кратком разговоре по телефону в ответ на мой категоричный отказ вернуться супруга бросила фразу, что найдет способ. И очень скоро.
Ха, напугала. Возвращаться я не собирался!
Как-то вечером, когда улеглись страсти, и я почти успокоился, насторожил необычный звук. Кто-то настойчиво постукивал в окно. Мелкой подрагивающей дробью.
Тук-тук. Тук-тук! Пауза. Тук-тук. Тук-тук! Пауза. Тук-тук. Тук-тук!
Это было странным. Я, невольно разволновавшийся, подошел к окну, отдернул занавесь и обомлел. В стекло уперлись две крохотные ладошки. А пальчики, мои родные пальчики, продолжали выстукивать дробью:
«Па-па…вер-нись! … Па-па…вер-нись… … Па-па…вер-нись!»
… … …
…Прошло много лет. Как-то раз я разбирал захламленный шкаф, разыскивая затерявшуюся бумаженцию. Искал и не находил. Двигаясь по полкам, я окунался в прошлое, задерживался на каких-то записях, всматривался в забытые лица на порыжевших фотографиях. Бродил там, будоражил душу…
И вот уж самое неожиданное, наткнулся на пачечку старых писем, аккуратно перевязанных шелковой синей лентой. Надо же, я прекрасно помнил эту ленту! Довольный, порадовался своей памяти… И уж готов был отбросить связку в сторону, но заинтересовался старой маркой на конверте. А потом я увидел…почерк… Эти письма были написаны мне.
…Наверно, меня качнуло. Очнулся я на полу, среди повалившихся с полок бумаг.
Я забыл про затерявшуюся бумаженцию, я забросил все свои важные и неотложные дела, я сидел на полу среди учиненной разрухи и читал. В одном из вскрытых до меня письмах, в свое время не дошедших до адресата, но, как оказалось, все эти годы хранившихся в нашем доме, была такая строка: «…Знаешь, а ведь у нас могло быть двое детей…»
Получается, много счастья, много боли…
А я думал только об одном: почему жена не выбросила их? Почему сохранила?
Если судьба…
За их выносливость, за их трудную жизнь, за слабости, страстность и одержимость, за их обаяние… Низкий поклон.
Глава 1. Город мастеров
Узкая дорожка между высокими скалистыми горами… Причудливые узоры вершин острыми пиками взмывают в небо. Дух захватывает. А ниже река…
Теперь, эмоции, цели придают интонациям почти неуловимый романтизм. Всё становится серьезнее.
Город в горах, город в облаках…
Узкие, мощеные белым камнем улочки, мечети, дворики… Вековая замкнутость, восточная сказка. Смесь тюркского и фарси… С древних времен умение
