сразу заподозрила, что за вашим исчезновением скрывается Лу, – фыркнула Ольга.
– Но вы даже и на миг не заподозрили, зачем она там скрывалась.
– Разве? Я заподозрила, что к вашему приезду Лу уже сняла двухместный номер в приличном отеле.
– Вы опять за свое, Оленька! А ведь в этом нет ничего нового.
– Оля, угомонись, дай Савелию рассказать, зачем Лу занесло в Магдебург, – рассердилась Мальвида и вдруг догадалась. – Это как-то связано с Фридрихом, да? Ведь Наумбург там совсем рядом?
– Ну, Мали, вы просто чудо! Такое чутье на своих!
– Чего же вы тянете! Говорите скорей – что с Фридрихом? Он жив?
– Жив, если это можно назвать жизнью. Молча лежит на кровати посреди комнаты в белом балахоне – изображает Заратустру, который когда-то много чего сказал.
– Что значит – изображает Заратустру? Зачем? Кто его заставляет?
– Ясно кто – его дорогая сестричка Элизабет!
– Какая-то чушь! Для чего ей это понадобилось?
– Для ремонта крыши.
– Какой ремонт? Какой крыши?
– Ну, крыша течет, а денег на ремонт нет.
– И при чем тут Заратустра?
– А при том, что люди приходят смотреть на Заратустру и платят за вход.
– А Фридрих согласен?
– Дорогая Мали, ну, кто его спрашивает? Он ведь ничего не понимает – он тихо лежит, иногда пукает, иногда писает под себя и смотрит в потолок, над котором эта самая крыша.
– Она что, выставила его на всеобщее обозрение?
– Что-то вроде того. Обозрение не так чтобы всеобщее, а только для тех, кто заплатит.
– И что сделали вы с Лу, когда это увидели?
– А что мы могли сделать? Заплатили и вошли.
– Вы хотите сказать, что Лу заплатила, чтобы посмотреть на Фридриха в таком печальном виде?
– А что ей оставалось? Бесплатно Элизабет бы ее не впустила! Она и так, едва лишь узнала Лу, ощетинилась, как еж, и зашипела, как гремучая змея: «Ты что тут делаешь?» А Лу улыбнулась, как только Лу умеет улыбаться, и пропела нежно-нежно: «Я, как и все, пришла полюбоваться на великого Заратустру, который уже ничего не может сказать». И положила деньги в кувшин, стоящий на столике у входа. После этого Элизабет уже не могла нас не впустить, тем более что к тому времени появились еще люди и смотрели на нас с любопытством. Мы гуськом прошли по коридору и оказались в комнате, в центре которой возвышалась кровать. Кровать стоит на высоком пьедестале, чтобы ничто не заслоняло Фридриха от глаз посетителей. Лу прямо задохнулась, увидев на ней чучело Фридриха в белом одеянии. Мы медленно двинулись по узкому проходу между кроватью и стеной, и было странно видеть, как неподвижны широко раскрытые глаза Фридриха. Его устремленный в потолок взгляд не следовал за движением проходящих мимо людей. От этого взгляда меня охватил такой ужас, что волосы на затылке встали дыбом. Это был взгляд мертвеца.
– Ну что вы сидите, Савелий? Вставайте и поехали! – вскочила с дивана Мальвида. – Поехали скорей!
– Куда? Я только-только
