я собрал вещи, попрощался с Армандо – его жена и дети спали- и отправился на постоялый двор договориться о карете, следующей в Нормандию.
Утро приветствовало меня зарождающимися на горизонте нежными лучами солнца. Легкий бриз ласково гладил мои волосы и щеки. День обещал быть погожим. Я глубоко вдыхал соленый аромат моря, только успокоения это не приносило. У меня был адрес родственников Ломбарди и письма, должные обеспечить мне плавный вход в здешнее общество, но куда в сущности еду я не знал, равно и как ко мне отнесутся эти новые люди.
Глава 3
До постоялого двора, расположенного на окраине города, куда прибывали проезжие кареты, я добрался довольно быстро. Я уточнил у трактирщика, не останавливались ли на ночлег знатные постояльцы, способные меня подвезти, на что тот ответил недоумевающим взглядом и сухим "нет", словно я не в своем уме. Не оставалось ничего, кроме как ждать. Я знал, путь не близок и опасен, в дороге могло случиться все, что угодно. Возможно, с моей стороны это было безрассудно так рисковать, но об опасности всерьез я не задумывался, опыта подобных путешествий у меня не было. Конечно, безопасней было бы добраться по морю, трактирщик такое предложение выдвигал, но я не мог даже представить свое плавание, боялся.
Завтракать не хотелось, но я все же заказал перекусить, во первых, что бы занять себя пока жду, а во вторых, не известно сколько я буду ехать до ближайшей таверны, еды я опрометчиво не взял. Флягу, перед отъездом подаренную мне Армандо, я сразу же попросил наполнить вином, а чуть позже, остатки не съеденной еды завернуть с собой.
Ближайшую карету пришлось подождать часа три, к тому же у нее сломалось колесо и лошади сильно выдохлись, поэтому отправиться в путь мне удалось лишь к обеду следующего дня. В то время я мог почтить за счастье, ведь карету не каждый мог себе позволить, к тому же дороги не позволяли дальние путешествия, было и много других опасностей, но мне повезло, и мне удалось договориться с попутчиками. Правда, задержка с отправкой лишь усилило мое волнение, подмешав в него еще чувство беспокойства и тревоги, словно я что-то делал не правильно. Не смотря на это я все же отправился в путь. Компанию мне составила престарелая вдова с взрослой незамужней дочерью, едущие на похороны родного брата вдовы (я узнал это из их разговора). Дам сопровождал молодой человек лет пятнадцати, производивший впечатление щеголя и повесы, и два рослых кучера. Мальчик приходился вдове сыном. Он сильно жестикулировал руками, когда говорил, был вечно чем-то не доволен, и практически каждую свою фразу начинал с подобного: "Когда я путешествовал с тем-то тем-то, знаменитым тем-то тем-то, мы останавливались в роскошных местах и лошади и кареты были лучше" и далее в том же духе. Но его мать это ни капли не смущало, она с обожанием и гордостью смотрела на этого заносчивого юнца. Его сестра напротив, была до крайности тиха и серьезна. За всю поездку она ни разу не улыбнулась и даже не попыталась возразить явно угнетающей ее матери или пренебрежительному отношению брата. Она и ее брат со стороны производили впечатление хозяина и служанки, как по поведению, так и внешне.
