За каждой из них Лабиринт. Твой Лабиринт.
– Не многовато-то ли лабиринтов?
– Если представить дорогу, как жизнь, – усмехнулся Хранитель, – то Лабиринт превратится в жизнь вечную.
– Пока не найден нужный поворот.
– И это будет поворот в иной Лабиринт. Теперь понятно?
Владимиру не было понятно, но он на всякий случай кивнул, надеясь поскорее избавиться от общества, и Хранителя, и Лабиринта.
Внезапно среди высоких, стройных, красивых и готовых к любым капризам дверей промелькнула одна, – маленькая, низкая, грязно-серого цвета, с облезлой краской и без ручки. Единственным украшением двери была замочная скважина. Она была похожа на осьминога, и из нее струился нежнопурпурный свет.
– А что за этой дверью? – спросил Владимир.
Хранитель молчал почти минуту. Потом медленно и осторожно подошел к двери и погладил замочную скважину.
– За этой дверью Чудовище, – явно через силу ответил он. – И потому эта дверь всегда закрыта.
– Чудовище? – Владимир недоуменно смотрел на загадочную дверь. – Минотавр?
– Что такое Минотавр? – рассеянно спросил Хранитель.
– Человек с головой быка.
– И что же в этом чудовищного?
– Твоя правда, – согласился Владимир. – Сплошь и рядом. Бычьи, бараньи, собачьи головы. Мычат, блеют, лают. Поговорить толком не с кем, – он вздохнул и вернулся к теме беседы. – Так что за Чудовище?
– Я не знаю, – ответил Хранитель. – Я не открывал эту дверь.
– А откуда ты знаешь, что там Чудовище?
– Мы разговаривали.
– Разговаривали? Оно разговаривает?
– Я так сказал.
– И о чем же надо говорить, чтобы тебя сочли Чудовищем? Чтобы ты счел кого-то Чудовищем?!
– На самом деле, ни о чем исключительном, – Хранитель задумчиво смотрел на дверь. – Все дело в точке зрения.
– А что с его точкой зрения?
– Она, скажем так, не совсем традиционна.
Владимир сдался и не стал уточнять, что именно Хранитель Лабиринта считает традиционным, а что не совсем. Вместо этого он задал более актуальный вопрос.
– А мне придется с ним разговаривать?
– Разговаривать с ним право, а не обязанность.
– Прекрасно, – облегченно вздохнул Владимир. – Значит, не придется.
– Надеюсь, ты передумаешь, мой друг, – неожиданно раздался из-за двери мягкий и низкий голос. – Ведь нам с тобой есть о чем поговорить.
Владимир неуверенно посмотрел на Хранителя, потом снова на дверь, но промолчал, решив по возможности ни во что не встревать.
Хранитель, судя по всему, принял аналогичное решение. Он резко шагнул в сторону, взглядом приглашая Владимира незамедлительно последовать за ним. Владимир с удовольствием подчинился. В прозвучавшем из-за двери голосе была сила и страсть. Много силы и много страсти,
