и не дала ему это сделать. Одобрила свою решимость поцеловать его прямо в губы. Труднее или легче будет теперь, когда он посвящён в историю её любви, когда она доверила ему свою боль и свою радость? Как он откликнется? Решила ни с отцом, ни с подругами не делиться своими переживаниями.
«Буду их доверять только ему?» – спросила сама себя. И с уверенностью, что утро вечера мудренее, легла и с лёгким сердцем уснула.
Сразу две тайны
Надя встретила Курбова с улыбкой: хотя он пришёл за пять минут до десяти, она пришла на остановку раньше. Как ожидаемое, приняла предложение начать день не с пляжа, а с посещения Вишнёвого переулка, где фотограф-любитель Бравинский зафиксировал людей из прошлого. Девушка не спросила, а Андрей Владимирович не стал объяснять, что заинтересовался ими не как журналист, а потому что пишет книгу о Мастерах Времени.
Они сразу же обратили внимание на пёстро раскрашенный дом, и оказалось, что он именно тот, куда им нужно. Человек с юношеским голосом был явно не юного возраста. Он встретил их, придерживая лохматого пса с голубоватой местами шерстью, и первым делом представил его:
– Это – Союз.
– Очень приятно, – отозвалась Надя.
И сразу же они разговорились. Сначала разобрали эпизод в автобусе, в котором обе стороны оказались не правы, с чем, хоть и неохотно, согласился и Бравинский. Он пригласил их в дом, где выложил перед ними фотографии. В обличии запечатлённых на них мужчине и молодой женщины не было ничего подозрительного.
– Что вам показалось в них подозрительного? – спросил Курбов у Бравинского.
– А одежда? Не из кино же они в наш переулок вышли?
Действительно, в их одежде угадывалась мода второй половины девятнадцатого века.
– А это не вы? – спросил, взглянув на Надю, фотограф.
– В самом деле, Надя, это же вы, – поддержал его Андрей Владимирович.
– Когда вы их сфотографировали? – спросила девушка. – И чей дом, возле которого они стоят?
– Всё, что я описал в письме, произошло не так давно, 6 июля, – стараясь придать своему голосу солидность, ответствовал Бравинский. – А особняк этот старый. И сейчас в нём проживает Сергей Николаевич Русинов, известный археолог. Я с ним, можно сказать, на дружеской ноге. Сейчас он в отъезде, где-то копает что-то историческое. А меня попросил приглядывать за садиком возле дома, цветы иногда поливать.
– Если вы фотографировали 6 июля, то это точно не я. В тот день и в последующие я была в Москве.
– Вопрос исчерпан, Надина. Но так или иначе, и в девятнадцатом столетии вы выглядели бы впечатляюще, – почему-то задумчиво вымолвил Курбов.
Надя с удивлением глянула на него, но ничего не сказала.
– Знаете что? – разрядил молчание Бравинский. – Я всегда отдаю снимки тем, кого сфотографировал. Сейчас у меня три почти одинаковых снимка. Один я оставлю себе, а два отдам вам. Вам и… вам.
Поблагодарив, они стали прощаться.
