Андреич подошел к витрине, – морды-то одинаковые, типовые… Раньше из гипса лепили их, а теперь пластмассовые, что ль… Но тоже тонут… Ишь костюмчик какой! Ты, Вовк, с премии купи такой, на память…
И закончить бы с улыбкой это повествование про наш старый мост, ныне навсегда сгинувший. Да нашли через неделю, когда вода уже спадала, у моста настоящего утопленника. Молодого парня…
Но мы с Андреичем в тот день не рыбачили, работали. «Чёрной» суббота была…
1977. 1989
Трудный день
«Раньше надо было думать. А теперь… И правильно сделают, если выгонят. Задним числом каждый умён… – думал он, спускаясь по стёртым до блеска ступеням с административного этажа цеха. – А Ушанов, дружок ненаглядный, хо-рош… Раскрылся, как цветочек. Всё нутро своё вывернул, инспектор хренов… А в оконцовке завилял-то как!..»
На улице к нему обрадованно, как-то по-щенячьи, будто долго ждал этого момента, кинулся глуповатый весенний ветерок, ткнулся прохладным носом в лицо, захолодил ладони.
После прокуренного кабинета дышалось легко, и рука, потянувшаяся, было, в карман за сигаретой, невольно остановилась. Оказывается, пока они там, наверху, рядили и решали, прошёл недолгий, но, судя по разбросанным тут и там мелким лужицам, сильный дождь.
В лужах, моргая и покачиваясь, плавали крупные жёлтые огни, и он шёл по ним, как, бывало, осенью по опавшим кленовым листьям…
Сейчас стоявшие вдоль аллеи молодые голенастые клёны, захлебываясь мартовским ветерком, потягивались после зимней спячки, роняя в лужи невидимые в сгущающихся сумерках дробинки капели.
К проходной, обгоняя его и хохоча на ходу, торопились девчата из соседнего цеха, длинноногие, в разноцветных лакированных сапожках. «Оживели… – вдруг негаданно улыбнувшись, подумал он, – теперь их сезон начинается: свиданьица, танцульки в наконец-то отремонтированном клубе, турбаза… А Ленка пролежит в больнице недели три…» Проклюнувшуюся улыбку надёжно придавила тупая досада, рука вновь потянулась за сигаретой, но на этот раз не остановилась.
Часы над проходной почему-то спешили. Судя по ним, электричка уже стояла у платформы. Он прибавил шагу, быстро проскочил турникет, добежал до угла.
«Э-э-э-эх!..» – пропела гудком электричка, дразня красным огоньком последнего вагона.
«Ну и денёчек… – пульнул он окурок в сторону урны. – Следующая через минут двадцать, а надо ещё в больницу заскочить, к Ленке как-то проникнуть ненадолго иль хоть записку передать. Обещал, когда увозили её, в пять-шесть зайти, а уже начало девятого. На автобус, что ли, двинуть?.. Нет, от него до больницы далековато, с электрички быстрей получится. И магазин там рядом, до девяти работает… А девчата, похоже, успели… Гуляй, дыши свежим воздухом, укрепляй нервы, завтра «на ковер» с утра».
После прошлогоднего «купания» в Волге его часы барахлили в самый неподходящий момент. «Солярки в них подлей», – не раз мрачно шутил начальник
