выходом на сцену.
В обеденный перерыв он вставал, подходил к кому- нибудь из нас, и вовлекал нас в свое действо.
– Ваня, заставь меня работать, – произносил он томным голосом на низких обертонах, наклонившись к Ивану. – Ну пожаааалуйста. Заставь меня работать…
Сегодня Паша вошел хмурый. Посмотрел в окно и разразился очередной эпической цитатой:
– Когда я вижу это серое небо, это низкое небо, которое налезает мне на голову, мне хочется стереть эту идиотскую текстуру к чертовой матери. И пусть небо будет оранжевое. Как магма. И по ней будут бежать все эти серые людишки. Прямо в жерло небесного вулкана. Ха- ха – ха, – он картинно изобразил злодейский смех и плюхнулся в кресло. Бутылки колы, которой он травил нас почти каждое утро, сегодня при нем не было. Паша картинно достал три банки энергетика, поставил их в ряд на стол, скрестил руки на груди и уставился на них, нахмурив брови.
– Пааш, у тебя все нормально? – Я крутанулась на кресле в его сторону.
– Даааа, – Паша медлено кивнул, растягивая слова по слогам. – Просто я не сплю уже вторые сутки. Ну – почти не сплю. И надо как-то продержаться до вечера.
Я понимающе кивнула. Две недели назад Пашина жена родила девочку, которую он гулил всю ночь напролет, не доверяя этот процесс матери, а скорее, просто позволяя ей хоть немного выспаться.
– Три банки энергетика я уже выпил. Но есть еще три. – Он медленно крутился на кресле из стороны в сторону. – Но самое интересное не это. Самое интересное, что после третьей банки вы стали светиться.
– Кто? И что значит светиться? – Лена оторвалась от работы и подняла голову на Павла.
– Вы все. Без исключения. Вокруг каждого человека нечто вроде ореола, как вокруг лампочки или вокруг солнца. – Паша щурился, глядя на нас, и мы видели, что борьба со сном дается ему не легко.
– Ну и какого же мы цвета? – ехидно выдавила из себя Лена. Она вообще с трудом переносила Пашины экстравагантные выходки. На его фоне ей просто нечем было блеснуть.
– Ты – оранжевая. – Паша прикрыл глаза и сделал пару глубоких вдохов.
– Ой, как интересно, -встрепенулся Иван. – Это как у индусов. У них есть чакры и каждая чакра имеет свой цвет.
– Ваня, тебе придется теперь срочно вспомнить, какая из них имеет оранжевый – я наклонилась в сторону Паши, чтобы убедиться, что он не заснул прямо в кресле.
Иван довольно гоготнул и покосился на Ленку:
– А что вспоминать-то. Половая. Ну..интимная то есть. – Он смутился и покраснел.
Пока Лена думала хорошо это или плохо, Паша открыл глаза и изрек:
– Ванька, ты тоже оранжевый.
Ваня покраснел еще больше, но продолжал хихикать, опустив глаза.
– А я? Паш, а я какого цвета? – любопытство бежало впереди меня и я подкатилась близко к нему на своем кресле.
– Отвали!.
