бы хотел посмотреть, пожалуйста, хотел бы узнать то, что будет.
– Нельзя.
– А что можно?
Древесный прищурился и произнёс:
– Можно узнать своё настоящее. Это важнее всего.
– Но настоящее – вот оно, сейчас.
Гном начинал паниковать, оно же – раздражаться.
– И вы знаете, что сейчас происходит?
– Мы стоим с вами в магазине, я беру информацию, вы покупаете свечи. Ещё немного и получите свою скидку.
– Это первый взгляд.
– А что ещё?
– Ну, например, то, что за вашей спиной огонь.
Бах обернулся, потом понял: метафора.
Турагент моргнул глазами, как фотографировал.
– В общем, давайте к делу. Хотите попасть к курандейре?
– Куран… Да! Очень хочу!
– Отдадите свечи так?
– Всё это?! Ну, хорошо.
– Тогда вот.
Гном в амулетах протянул какую-то бумажку, забросил на спину мешок воска и быстро вышел. Бах посмотрел на листок – подробный адрес с ориентирами, удивился, зачем древесный мужик носит с собой готовые маршруты. Может, клиентов не хватает? Бывает и так.
Бах выключил поле желания, собрал разбросанные по углам мысли и продолжил рабочий день. Поездку он решил отложить до лучших времён, сейчас надо было разобраться с делами, очень много было дел, и каждое требовало разбирательства.
На этой неделе у них была презентация новой услуги: лепка восковой скульптуры прямо на глазах покупателей. Восковому мастеру сшили специальный костюм из причинно-следственных связей (тематическая подборка), плюс на голове шляпа, и в весёлых ботинках ноги. Получилось свечное божество общего разряда. На днях раздадут листовки в самых злачных местах города и будут ждать человеческого нашествия.
Вечер пятницы свернулся в комочек. Бах со всеми попрощался, закрыл все счета и двери, закрыл рабочую неделю и поехал в доброе своё тепло. Хотелось расслабиться и говорить на родном языке. Хотелось масляной субстанции вместо глаз. Хотелось огня в горле и за спиной. Этот пожар, о котором говорил посетитель сегодня, этот пожар – это прожигание жизни.
Мирской бар уже открылся, но люди ещё не собрались. Только один человек сидел за столом – фигура мягкая, из дешёвого пластика. Бах окликнул: это был помощник завхоза Гога. Ну надо же, что это с ним?
– Привет, дружище.
Он потянул к нему руку, в ответ также поплыла рука. Гога сидел как увалень: бледная китайская копия человека, старая кожаная игрушка, промежуточного вида существо. Голова ездила из стороны в сторону, как будто разыскивала орбиту, но планета была вокруг, а не внутри. Гога сидел беспомощно перед большой кружкой пены и сосредоточенно смотрел на жидкость сверху вниз. Бах осторожно толкнул его в плечо.
– Что случилось?
– А?
Это
