бесшумно встал, осторожно высвободив руку из-под головы Радомирки. Служанка, еще не проснувшись, приподняла голову и, что-то бормоча, перевернулась на другой бок. Он накинул на ее обнаженное тело одеяло и принялся быстро одеваться.
Из соседней комнаты доносился утробный храп. Изрядно перебравший Гура спал поперек узкой кровати, почти касаясь коленками пола, и храпел, как самый настоящий берендей. После вчерашней попойки наемник смог разве что повиснуть на старом друге, пока тот тащил его до комнаты слуг.
Застегнув плащ, Странник кинул взгляд на девушку. Она мирно посапывала, свернувшись калачиком под одеялом. Разметавшиеся волосы казались черным пятном на белой подушке. Он сунул под нее рубиновое ожерелье и вышел из комнаты.
Услышав шаги хозяина, Бурьян встрепенулся. Странник внимательно оглядел коня и присел на корточки. Грива и хвост были заплетены в косы. Правая передняя нога была обмотана ветошью, от которой исходил пряный травяной аромат. «Никак конюшенный постарался?» – отметил он про себя. Но в конюшне было тихо. Ни возни из яслей, ни шороха из кучи соломы. Точно и нет здесь старичка в конюшне. Домовой дух предпочитал прятаться. И очень злился, если его кто-то видел.
Но Странник чувствовал, что тот затаился где-то и наблюдает за ним. Он оставил конюшенному несколько ломтей ржаного хлеба с солью, налил воды в пустую деревянную чеплашку и со словами благодарности поставил за кучу соломы. Ибо есть непреложный закон: не поблагодаришь домового духа за заботу – в другой раз замучает животину.
Странник потихоньку вывел коня из конюшни и погладил по широкой конской морде. Бурьян захрапел и отвел морду.
– Ничего, Бурьян, потерпи еще немного. Скоро легче будет.
Он взял его под уздцы и направился в сторону восточных ворот. Конь дернул ушами и, прихрамывая, поплелся за хозяином. В ночной тиши спящего города цокот копыт на мощеной дороге казался особенно громким.
За восточными воротами с правой стороны чернела заброшенная кузница, которая некогда принадлежала ремесленнику Гордыне. А за ней – покосившаяся небольшая избушка. От времени крыша провалилась, и сквозь пустые разбитые окна виднелось светлеющее утреннее небо. Видно, не год и не два стояли дома без хозяев, и их жуткий вид пугал суеверных жителей Вышней Живницы. Те старались стороной обходить это место. Неудивительно, что оно стало пристанищем злыдней или какой-то другой нечисти.
Солнце практически поднялось из-за горизонта, когда путник и его конь дошли до границы, где заканчивались поля и начинался лес. Туман постепенно рассеивался вместе с солнечными лучами. Послышалось переливчатое пение соловьев.
Бурьян тяжело храпел и с трудом ставил ногу. Он шел, спотыкаясь, и Страннику пришлось замедлить шаг. Ветошь с травами, которую намотал на больную ногу конюшенный, помогла, но ненадолго.
Вскоре они вышли к ручью и остановились. Странник отпустил коня, а сам наклонился над водой. Сложив руки лодочкой, он несколько раз плеснул водой
