скоба, и, собственно, сама взрывчатка. Зубами сорвав кольцо, Цитрус поднял взрывчатку мусонов над головой.
– Только прикоснитесь ко мне! Только выстрелите! Все взлетим на воздух!
Большинство присутствующих бросились на землю. С бомбами шутки плохи…
– Это димлетид, – побелевшими от страха губами прошептал полицейский офицер. – Разнесет всё вокруг. И катера. И нас – в капусту. Страшная штука.
– Лежите, ребята, лежите, – подал голос Швеллер. – Нас проблемы легавых вообще не касаются.
– Не двигаться, придурки! – прорычал Иванов своим.
– Я сажусь в полицейский катер. И улетаю, – объявил Цитрус. – Мне уже всё равно! Если кто дернется – бабахну тут всё незамедлительно. И не вздумайте гнаться за мной!
Широкими шагами он направился к ближайшему полицейскому катеру. Люди испуганно шарахались в сторону – хотя заряда гранаты наверняка хватило бы, чтобы достать их и за пятьдесят, и за сто метров…
Пилота не пришлось просить покинуть кабину. Полицейский выскочил оттуда сам, лег на землю и закрыл голову руками.
– Молодец, сообразительный парень, – одобрил Эдик, – вот, берите пример с него! – Заглянул внутрь, убеждаясь, что в машине больше никого нет. Забрался в салон. Нажал на сенсор закрытия дверей.
Как только створка опустилась, толпа зашумела, все вскочили с земли и кинулись к своим катерам, будто те могли защитить их от взрыва.
Цитрус уселся в кресло, больной рукой потянул на себя штурвал, другой продолжая придерживать взрыватель гранаты. Катер начал подниматься в воздух.
– Неудобно-то как! – проскрипел зубами Цитрус. Действие обезболивающего заканчивалось, рука ныла и плохо его слушалась.
Эдвард потянул рычаг на себя, развернул катер, круто забирая вверх, потом завис в десятке метров над замершей в ужасе толпой. Боль в руке стала нестерпимой.
– Да гори оно всё огнем! – прокричал Эдвард, швырнул бомбу в открытое окно и перехватил штурвал освободившейся здоровой рукой.
Чудовищной силы взрыв спустя несколько секунд тряхнул катер так, что, казалось, он рассыплется в воздухе. Но надежная машина выдержала. В иллюминатор на полном ходу впечатались чьи-то ноги в ошметках полицейской формы и оторванная голова Швеллера. Голубой глаз, не мигая, смотрел на должника сквозь противоударное стекло.
– А-а-а-а! – заорал перепуганный Эдвард и рванул штурвал на себя. Послышался глухой щелчок, и штурвал заклинило. Скорее всего, взрывом смяло связанные с ним напрямую рулевые стабилизаторы.
Следуя с максимальным ускорением, полицейский катер устремился в небо. Как ни дергал Эдвард штурвал, как ни пинал его ногами, получить контроль над управлением не удавалось. Машина неслась отвесно вверх с бешеной скоростью – прочь от планеты, пробиваясь в густую черноту космоса.
Цитрус задраил иллюминаторы, переключил энергосистемы катера
