И гвоздики – на холмике…
Иду домой. Снова – дождь…
Из письма Виктора Паршина: «…Твои мысли о смерти… А кто же тогда на земле будет вспоминать твоего Алёшку? …обнимаю тебя и плачу вместе с тобой…»
Мария Сухорукова: «Буду молиться за твоего Алёшу». …Слово о сыне. Оно выплескивается из разорванного сердца… пока жизнь не остановилась, не замутилась в очах.
Выпустил книжку «Воскрешение сына». Есть задумка написать об Алёше роман: якобы он продолжает жить на земле… с его любовью к животным и растениям становится биологом… с его душевной чистотой становится священником…
Хочу осуществить – «Письма к сыну», «Разговор с Иисусом (Раздумья)».
Новый век. Сын остался – там?.. Утро. Теплый дождь посреди зимы. Такой же, как в майское утро, когда Алёша явился на свет. Это мне великая весть, что сын, его мать, его сестра и я не расстались. Связь не потеряна во Времени.
Все дни пасмурные. И только 10 января – солнце. …Здесь, на земле, я являю не только себя, но и его. Мои действия, мысли, поступки – это он.
Мать, сестра и я дарим ему годы своей жизни. …Из письма Лены: «Мама и папа, я вас очень люблю! Я хочу, чтобы вы были здоровы – тогда я буду счастлива!»
Стежка в рай
Мне противно моё лицо.
В окаменевшей угрюмости скрываю боль.
Из пещеры угасающей жизни взираю. Глохнет, мутнеет, холодеет мир. Полнокровность земной сути утрачена. …Плачет мой сын… И так всегда, когда метель…
Осколком в сердце… обочина, из сугроба торчит покорёженное железо… Монумент скорби?..
Голос моей матери с небес: «Младенцем ты дюже хворал. А уже война. Голод. Семья большая. Я просила Господа, чтобы Он забрал тебя…» Материнская мольба исходила от любящего и уставшего сердца… Более чем через полвека судьба настигла меня. И исполнила волю… …Глубокая яма могилы. Бездонная. Я заглянул в неё… как в пустоту своей умершей души.
– Ты еще жив, Алексеич?..
Моей жене говорят:
– Ты сильная женщина…
А я говорю:
– Но не сильнее беды.
Мои сны:
Изба моей матери. Чужие люди. Взоры всех обращены ко мне с вопросом: «Почему ты плачешь? Ты – больной?..»
Я раскрыл дорожную сумку: в ней вместо моих вещей – гнилые овощи и кость, похожая на череп головы человека.
Я – у костра. Поодаль – Алёша. Перед ним ведро с палыми листьями. «Он замерз, – подумалось мне. – Надо поджечь листья…»
Алёша как бы предупредил меня… взглядом… что я сбился с дороги и иду в обратную сторону… в прошлое… а надо – в будущее…
Восемнадцатиквартирный дом, в котором я живу. По соседству в общем дворе еще три частных. За последнее десятилетие здесь произошло немало трагедий. Вот частный дом слева… Его хозяин, будучи на рыбалке, при неизвестных обстоятельствах утонул в пруду. В среднем – тоже мужчина скоропостижно скончался. Правый дом – на две семьи. В одной половине из ружья застрелился отец, а затем умер его сын. Во второй – супруги потеряли младенца.
