style="font-size:15px;"> Она что-то набирала в своём мобильном аппаратусе, затем достала из рюкзака книгу и принялась её читать. Мне до сих пор нравится, когда девушки читают книги, знаете ли.
Какое-то время ничего особенного не происходило, но потом в парке появился новый персонаж – пожилая женщина с палками для спортивной ходьбы. Она просеменила круг-другой, затем села на скамейку рядом с Патрицией и они перекинулись парой-тройкой фраз. Я не слышал о чём они говорили, и подумал, что это была обычная вежливая беседа о погоде, или о чём-то таком же незначительном.
Потом бабуля откинулась на спинку чудесной скамейки и закрыла свои глаза. Патриция что-то сказала, набрала что-то в аппаратусе и продолжила своё чтение.
Через минуту-другую девушка закрыла свою книгу, встала и пошла вон из парка. Я не знал, что делать, – то ли следить за Патрицией, то ли за вздремнувшей старушкой. Я решил-таки остаться с пожилой уже женщиной, потому что, после истории с обкурившимся до смерти австралийцем, опасался и за её жизнь – Якоб Гроот имел привычку переживать за жизнь незнакомых ему людей.
Патриция скрылась за деревьями, а старушка всё сидела в той же позе и с закрытыми глазами и мне показалось, что на её лице появилась улыбка.
Она сидела так не более часа, пока солнце не завязло в тёмных облаках и не пошел дождь.
Парк опустел за считанные секунды – мамаши с детьми не переносят повышения влажности и стремятся найти сухое место для своих увеселений, а бегунам почему-то не нравится бегать по лужам.
Я же надел капюшон и прикрылся ветками, но уезжать от старушки не торопился.
Дождь усилился и обратился в ливень, но чудесная бабка не шелохнулась. Тут я заподозрил неладное и подъехал-таки к старушке.
Капли стекали по лицу женщины, но ей было всё равно – она улыбалась. А я взял и вызвал для неё добрых лекарей.
Помню, что по дороге домой я думал о том, что, наверное, хорошо умирать с улыбкой на лице.
Дома я решил, что теперь я обязан поговорить с Патрицией и расставить, наконец, жирные точки над И. Ведь почившая бабуля под дождём и мёртвый иностранец в испачканной кофе одежде – лучший повод для откровенного разговора двух молодых ещё людей, не правда ли?
Влечение, которое, как правило, называется влюблённостью для придания романтического привкуса, – сильная штука, скажу я вам. Порой, оно заставляет людей совершать необдуманные и нелепые поступки, которые могут изменить целую жизнь, а бывает, что они приводят к скорой смерти. Наверное, боги придумали влечение не только для размножения, но и для естественного отбора.
После двух или трёх дней борьбы с самим собой, вечером, я постучал-таки своей рукой в дверь Патриции. Я, конечно, чувствовал страх, но дал себе твёрдое слово не отступать.
Патриция открыла с обычной для неё приветливой улыбкой, но моё сердце вырывалось из узкой библиотекарской груди Якоба Гроота.
– Я видел тебя в кафе и в парке, – сказал я.
Мне хотелось
