эйфории и удовлетворённости. При их дефиците человек не может обрадоваться, как не может завестись исправный автомобиль, если в нём нет топлива. Никто точно не знает, почему ломаются эти механизмы, но иногда депрессия душит даже тех, у кого нет причин страдать от тоски.
Нейромедиаторы похожи на акварельные краски, пятна которых придают жизни красоту и осмысленность. Все наши смыслы заложены природой. Мы идём по цветущему саду и рвём плоды, которые задают траектории наших жизней – от одной радости к другой.
Но когда акварель кончается, сады превращаются в тёмные мётлы. Мы лишаемся компаса и стоим в нерешительности на развилке тысячи дорог. Что есть мы без влечений, азарта, сочувствия, любви и восторга?
Но может быть, всё не так. Может быть, есть смысл и помимо акварельных пятен. Может быть, наши гормональные взрыва вытаскивают из нас что-то, лежащее в самой основе нашего существа, о чём мы пока не имеем понятия. Может быть, нейромедиаторы – лишь фотоны света, которые позволяют нам видеть то, что внутри. Когда выключают свет, мы слепнем, но это не значит, что мир исчезает совсем. Может быть, существует радость другого рода, которую мы ещё не нашли.
В любом случае, антидепрессанты обходятся дешевле, чем поиск нового образа мысли.
– Эй, ты где? – Оля тронула меня за руку и рассмеялась.
– Максим всё в облаках витает, – констатировала тёща.
Я секунду смотрел на них недоумённо, потом встал и протянул руку:
– Здравствуйте, Маргарита Ивановна!
С тёщей мы здоровались на мужской манер. Она была моложе тестя, хорошо одевалась и также хорошо выглядела. Она коротко стриглась, оставляя чёлку, и немного напоминала солиста мальчуковой поп-группы.
Я обнял Олю. Она коснулась меня ледяной щекой. Пар, который она выдохнула, собирался на её плечах.
В глазах Оли я читал какое-то ликование. Потерявшийся ребёнок, Миша Строев, нашёлся, и это приводило Олю в восторг.
– Блин, я так рада, что он жив! – торжествовала он.
– Где же он был столько дней?
– Говорят, нашли в «Обители первого человека».
– Это секта такая? Которая верит, что обезьяны произошли от людей?
– Не знаю. Ну, секта, да. Следователи сейчас разбираются. Но с ним всё в порядке!
К депрессивному Илье пришла молодая девушка, видимо, его дочь. Она поставила около отца пару цветных пакетов и стояла, кутая ладони в рукава дублёнки. Илья глядел в пол.
– Максим совсем за новостями не следит? – спросила тёща.
– Мне Оля рассказывает, – ответил я сдержанно.
– И правильно, – кивнула она. – Опять про Филино что-то говорят – так ты в это не лезь. Даже голову не забивай.
– А что про него говорят? – я посмотрел на Олю.
– Да ничего, – она отмахнулась и с досадой глянула на мать. – Стройку там какую-то затеяли. Ничего нового.
– Какую стройку?
