что шепчут леса и вода,Дальний предок
Седьмого ль колена,
Восьмого, —
Мне того не узнать никогда…
«Вот и снова, мама, я с тобою…»
Вот и снова, мама, я с тобою.
Кто ещё поверит и простит?
Крошкою кирпичной, бузиною
Самовар начищенный блестит.
На столе – домашнее печенье.
Значит, долго будем чаевать.
Фыркая, пыхтит он, подбоченясь,
Надо его снова доливать,
Вновь студить его живую душу…
Что-то не выходит разговор.
Я твоё молчанье не нарушу,
Слова не скажу наперекор.
За окном берёзовые ветки
Протянули к дому две руки.
Как твои скрипучи табуретки!
Как чисты твои половики!
Как они стары!.. Ну что я плачусь?
Перед кем? И на кого сердит?..
Всё равно ведь не переиначусь.
Мама понимающе глядит.
В гости приезжаю я не часто,
Но она не жалуется и
Снова смотрит, будто безучастно,
Видит руки нервные мои.
И пальто, поношенное снова,
И худая обувь скажут ей
Много больше, чем улыбка, слово…
Ничего не скрыть от матерей.
«Наверное, полночью тихой…»
Наверное, полночью тихой
Скворец прилетел
И песню весны для скворчихи
Защёлкал, запел.
Шугнул воробьиную стаю.
Смешон и сердит,
Он прямо к окну подлетает,
Вовсю свиристит.
И мать у плиты суетится,
Стоит у огня.
И песней, как вешняя птица,
Волнует меня.
«Тот старинный обычай – я не знаю, откуда…»
Тот старинный обычай – я не знаю, откуда
В наши щедрые души пришёл и когда:
Красный угол избы для дорожного люда
И для добрых гостей предназначен всегда.
Красный угол избы! Но сегодня в квартиру
Мы всё реже и реже приглашаем гостей,
И сегодняшний путник, идущий по миру,
К нам не часто заходит с ворохами вестей.
Нету дома, которому весть не нужна!
Дальний путник откроет и выскажет вести,
И, конечно, расскажет, какого рожна
Не живётся ему, не сидится на месте.
Не беспутник, не странник он, не лиходей!
Ты впусти его в дом, не держи у порога!..
Если даже осмелится выгнать злодей —
Не трудна, а легка его будет дорога.
Люди добрые встретят его и уважут,
Всем, чем только богаты, помогут в беде,
И ему никогда на порог не укажут
Ни в украинской хате, ни в русской избе.
На родине
Уснула рыба в омуте глубоком.
Шалаш промок, и тихо в шалаше.
Что я искал в краю чужом, далёком,
Где нет покоя сердцу и душе?
Как пение запечного сверчка,
Ласкает слух неясный шорох леса.
Я утром проверяю подпуска —
Дрожит,
