что меня держит, протягивает руку.
– С-с-сер, – говорит он.
– Ш-ша, – соглашаются остальные.
Я кое-как стаскиваю с плеча рюкзак, и он тут же исчезает за одной из спин, но меня не отпускают.
– Больше ничего нет. – Я дергаюсь раз, другой. – Пусти!
И с треском выдираю серебристую ткань из скрюченных пальцев, потому что больше! у меня! ничего! нет!
Они не пытаются сбежать с добычей. Стоят и смотрят, как бегу я. А я налетаю на женщину с продуктовой сумкой:
– Помогите, меня ограбили!
Ее глазные яблоки подергиваются соляными кристалликами.
– Меня только что ограбили, помогите! Они там!
Парень в синей спецовке ускоряет шаг. Соль катышками лежит в складках его губ.
– Помо… Пожа…
Подпрыгивая на ухабах, меня огибает коляска с ребенком. Молодая мама невнятно ругается, а ее сын, свесившись набок, вдруг смотрит прямо на меня. Крошечное лицо удаляется, но я уже вижу, как на пока что гладких щеках отчетливо проступают серые крупицы.
Те, между домами, все еще чего-то ждут. Если б сейчас они подняли руки и дружно помахали мне вслед.
Апрелев, тварь двоедушная!
Его нет ни под фонарем, ни около, нет и его избитой подружки, но я совершенно уверена, что они где-то поблизости – потрошат мой рюкзак и делят на пятерых сдачу со стиков для «айкос», само устройство, беспроводные наушники, тетрадь с конспектами, содержимое косметички… Телефон.
Твои голосовые сообщения, – пошел мужик в лес, никакого вещества не принес, – дурацкие сэлфи, – только сказку, – наши лихорадочные диалоги обо всем, что мы видели и пытались понять – с очень дурным концом. То немногое, что от тебя осталось.
Лучше бы они меня трахнули. Все вместе, а потом каждый по очереди. Пускали бы по кругу до тех пор, пока я не потеряю сознание от боли. И тогда меня отдали бы Апрелеву.
Ха-ха. Почти так они и поступили.
Я прячу руки в карманы и нащупываю прямоугольник банковской карты. Забыла убрать в кошелек. Всегда убираю, а сейчас – забыла.
Лампочка над банкоматом мелко моргает. Я достаю карту и вставляю ее в картоприемник. Ввожу пин-код. Снимаю пять тысяч с расчетом на то, что в ближайшее время другой такой возможности не представится. Мобильный из рюкзака сообщает о списании (кому-то, но не мне).
Будто сбой в матрице, со стороны кавказского ресторана ко мне спешит маленькая женщина с картонкой в руках.
– Я уже давала вам денег.
Она растерянно хлопает светлыми ресницами, но не уходит.
– Мне нужно на Электровозный проезд. Как туда попасть?
Она молча поднимает картонку и тычет ею мне в лицо. Там по-прежнему «ЯНА», крест и молитва.
– Я знаю, я давала вам денег. Электровозный проезд…
– Да вон же маршрутка! –
