при этом отключался. Когда участник его включал, отсчёт петель заканчивался.
Не все машины принимали в этом участие.
Сначала выполнялась прямая петля. Во время прямой петли кабина септалёта находилась внутри петли.
Чалин и Скобелев выполнили по двадцать петель, и Чалин, хоть и ненамного, продолжал лидировать.
Предстояла обратная петля, самое высоко оцениваемое упражнение, когда кабина септалёта была снаружи петли.
Перед последним упражнением у Скобелева было то небольшое преимущество, что лидер начинал первым.
Чалин опять выполнил двадцать петель. А выполнить столько же обратных петель, сколько и прямых, было замечательным результатом.
Марк понял, что Скобелев проиграл, но во взгляде Марты читалась надежда, она так держала кулаки за Скобелева и так следила за «стрекозой», что у Марка появилось беспокойство.
И упражнение стрекозы началось. Тут Марк понял, что она собралась вытворить.
Скобелев отключил не только центральный винт, но и винты, стоящие посередине, пустив в противопоток винты, стоящие на длинном хвосте и впереди машины.
«Двадцать сделает, но на большее высоты не хватит», – подумал Марк.
Но какое-то расстояние Скобелев всё же выиграл, и когда до воды оставалось метров девяносто, пошел на двадцать первую петлю.
– Он разобьётся – вылетело у Марка.
– Не каркай.
Когда до воды оставалось тридцать метров, стало совершенно ясно, что траектория петли окончится в воде.
И вдруг произошло чудо. Задев кабиной септалёта поверхность Днепра, стрекоза, так и продолжая лететь вверх тормашками, включила центральный двигатель и вышла из петли. Потом она сделала спираль, развернувшись на сто восемьдесят градусов, и полетела на посадку.
Вся набережная ликовала и аплодировала, а у Марка замерло сердце.
И тут произошло нечто неожиданное для зрителей, но не для Марка. Вместо организаторов к септалёту Скобелева подлетел вертолет федеральной полиции.
– Лети. Лети! – прошептал Марк, сжимая кулаки. Вся ревность, вызванная реакцией Марты на Скобелева, ушла в сторону, и он желал только, чтобы этот мальчик взвился в небо и исчез на своём двигателе с аннигилятором.
Скобелев как будто услышал эту молитву Марка. Стрекоза дёрнулась… но поздно. Федералы уже набросили замки с якорями на рули машины.
Марта смотрела на Марка с удивлением и испугом.
– Что? Что происходит? Почему там федералы, и что значит твоё: «Лети»?
– После. Хорошо? Смотри, что происходит, и не реагируй.
Серьёзный тон Марка и его играющие желваки заставили Марту отложить вопрос.
Но смотреть было не на что. Федералы вывели Скобелева и посадили его в свой вертолёт, а кто-то из них сел в септалёт Скобелева, и обе машины направились в западном направлении, где на углу улиц Чкалова и Короленко находилось их управление.
Вся набережная молчала. В молчании замерли тысячи людей, пришедших посмотреть на соревнования.
И
