расслышанные слова: «Счастлив умереть за царя».
К убийце подбежал Кулябко.
– Это Богров! – схватился за голову. – Банников, что стоите? Пулей летите к дому Богрова и арестуйте всех, кто там находится.
– Николай Николаевич, распорядитесь отвести задержанного… ну хотя бы в курительную комнату, где проведём допрос, – застеснявшись юнкерских эмоций, убрал шашку в ножны Спиридович, и вытянулся во фрунт, когда мимо него пронесли Столыпина и уложили на диван в конце холла, неподалёку от касс.
Около раненого хлопотал врач, останавливая кровотечение.
– Господа, лишних прошу удалиться, – глянул на вошедших в курительную комнату Спиридовича с Кулябко прокурор Киевской судебной палаты. – Как я понял, свою миссию вы уже выполнили, – полным сарказма голосом проскрипел он, с вызовом продолжив монолог: – Допрос поручаю подполковнику Иванову, спасшему арестованного от самосуда.
Разъярённые жандармы вышли в холл.
– Доктор, куда увозят Петра Аркадьевича? – обратился к врачу Спиридович, с трудом сдерживая негодование.
– В клинику Маковского на Малую Владимирскую. Может, выкарабкается, – словоохотливо продолжил врач. – Одна пуля легко ранила Столыпина а руку, но другая попала в грудь. Однако его превосходительство спас покровитель Киева и святой Руси Владимир в образе ордена, куда попала пуля и изменила гибельное направление в сердце, – на едином дыхании выпалил он, и поспешил за носилками с раненым.
– Ну, слава Богу, – широко перекрестился Спиридович, краем глаза заметив вошедшего в холл штабс-капитана.
К нему уже подошёл Кулябко.
– Ну что? Арестовали злоумышленников?
– Никак нет, господин подполковник. Все двенадцать комнат оказались пусты.
– Что, никого там не было? – совершенно растерялся жандарм, понимая, что оказался обыкновенной пешкой в чьей-то умной игре.
– Ну как не было? – вспомнил хамское отношение подполковника в первую их встречу у дверей в вестибюле. – Кот из-под кровати выглядывал, морда эсеровская.
– Нашли время шутить, – отмахнулся, даже не оскорбившись, Кулябко.
Допрос Богрова продолжался до утра, после чего уже сам Курлов попытался забрать убийцу к себе, в охранное отделение.
Но прокурор проявил характер и приказал отправить арестованного в тюрьму Киевской крепости – Косой капонир.
В первые дни газеты печатали оптимистичные бюллетени, описывая, что режим в клинике весьма благоприятный для лечения, и даже мостовую на Малой Владимирской, по приказу генерал-губернатора, застелили соломой, дабы проезжавший транспорт не создавал шума.
Пулю изъяли, но оказалось, что осколки ордена сыграли роковую роль, поразив печень, и 5-го сентября Столыпин скончался.
Вскрыв завещание, присутствующие замерли от какого-то мистического ужаса, прочитав: «Я хочу быть погребённым там, где
