в нескольких дюймах от моего лица.
– Закрой пасть, или я арестую тебя за неподобающее поведение!
Хочется громко обматерить этого мелочного засранца, но я заставляю себя молчать. Он будет только рад, если появится повод затащить меня в тюрьму и продержать там несколько дней. А я буду круглой дурой, если предоставлю ему такую возможность. Поэтому я мысленно закрываю рот на замок. Но подавить вызов в своем взгляде просто так не получится.
Ладонь Длиннорукого взмывает и сильно хлопает меня по плечу. Как раз по тому самому плечу, которое пытался откусить монстр. Я вздрагиваю от боли, и Длиннорукий ухмыляется, сообразив, что только что нашел мое уязвимое место, которым грех не воспользоваться. Он придвигается еще ближе, бесцеремонно вторгаясь в личное пространство. Немая демонстрация угрозы.
Я чувствую, как тело мое замирает. Чувствую, как К’ааханаании поднимается на поверхность. Ощущения обостряются до предела, и я начинаю видеть его – самый быстрый способ убийства Псов-Законников.
Дело будет так: я ударю в горло, и когда он начнет задыхаться и инстинктивно потянется к шее, я выхвачу у него пистолет. Затем разверну его, используя как щит, подниму оружие и уложу его напарника, чья реакция настолько замедленна, что он даже не успеет увидеть дуло пистолета, направленное ему в лоб. Бум, бум, потом пистолет к виску Длиннорукого и еще один «бум». Максимум четыре секунды, и они мертвы. Эта мысль мгновенно улучшает мне настроение. Я даже начинаю улыбаться.
Длиннорукий, должно быть, понял что-то по моему лицу. Загоревшийся свет в моих глазах подсказал ему, что он ступил на чрезвычайно тонкий лед. В какой-то момент я вижу, как над его верхней губой выступает пот, который он нервно слизывает, внезапно заколебавшись.
Но тут его напарник кричит:
– Ни хера себе! Здесь отрубленная человеческая голова!
Длиннорукий смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Затем ухмыляется. Любой страх мгновенно испаряется под приливом добродетельного рвения, и он поспешно отступает от меня на два шага.
– Повтори.
– Голова!
Не спуская с меня глаз, он отступает к мешку, который его напарник держит открытым, и заглядывает внутрь. Проходит секунда, прежде чем он снова поворачивается ко мне – уже с прежней развязностью.
– Советую во всем сознаться, Хоски.
– Голова не человеческая.
– Да хрена с два! – усмехается он.
Длиннорукий в курсе, чем я зарабатываю на жизнь. Почему именно сегодня он решил притвориться, что не знает, – выше моего понимания. Тем не менее, взяв голову в качестве доказательства предполагаемого преступления, он снова встает передо мной. Дыхание у него неприятное – горячее и воняет тухлыми яйцами.
– Кого ты убила на этот раз, а? Какого-то бедолагу, у которого хватило ума угостить тебя выпивкой? Черт, а вдруг именно это случилось с твоим героическим напарником? Однажды ночью ты с ним поцапалась, отрубила голову и теперь таскаешь ее с собой в мешке?
«Поцапалась».
