этого. Ее кожа по-прежнему оставалась такой же совершенной, какой он ее помнил.
Энтони не смог остановиться, и его пальцы скользнули под одеяло. Он медленно потянул одеяло вниз, но Джулия перехватила его, чтобы не оказаться обнаженной. Она подняла на Энтони глаза: ее взгляд одновременно и манил, и предостерегал. И Энтони почувствовал, что будет полным дураком, если не остановится.
Но ведь он всегда вел себя с ней как дурак, разве не так? Он верил в ее ложь, поддавался ее обману. А ведь он хотел сделать ее своей женой, ради всего святого! И даже спустя три года эта женщина продолжает сводить его с ума и вторгается в его сны.
– Энтони, не надо… – выдохнула Джулия и опустила глаза.
Он с трепетом уставился на ее вздымавшуюся от волнения великолепную грудь. Фицджелдер наслаждался ею на протяжении трех лет.
От этой мысли Энтони затошнило.
– Хочешь остаться верной моему кузену?
– Нет, дело не в этом, я…
– Я так и думал. Верность не самая сильная твоя черта.
– Отдай мое одеяло. Мне холодно, – заявила она.
Энтони улыбнулся:
– Может, ты позволишь мне согреть тебя?
– Я хочу, чтобы ты отдал мне одеяло и ушел.
– Но почему же, дорогая? Боишься, что ночь со мной скомпрометирует тебя в глазах муженька?
– Он мне не муж! – бросила Джулия.
– Нет? А кто же?
– Это долгая история. А теперь отдай мое одеяло и уходи.
– Я хочу услышать долгую историю, Джулия.
– Нет. Уходи.
– Почему? У тебя закончились лживые истории? Какой стыд.
Джулия снова потянула на себя одеяло. Энтони сел на кровать.
Боже, ему нужно научиться себя контролировать. Как ей удается вить из него веревки?!
Черт, он должен все прояснить. Однако сейчас ему было ясно лишь одно: его влечет к ней, он хочет ее, и она доступна.
Его ладонь коснулась ее плеча и провела плавную линию от ключицы к груди. Джулия резко вздохнула, и он почувствовал, как какая-то сила нахлынула на нее, накрывая с головой и его самого. Он обвел большим пальцем ее нежный сосок.
– Не лги мне, Джулия, – сказал Энтони. – Я ведь даже знаю о ребенке.
– О ребенке? – Она вздрогнула от его прикосновения.
– Кузен рассказал. Он, кстати, получил от рассказа большое удовольствие.
Боже, эти слова едва не застряли у него в горле, но он должен был их произнести. Джулии следует знать, что ему известно обо всех ее грехах.
Едва заметным движением он крепче сжал ее грудь и продолжил:
– Он явился ко мне позлорадствовать. Для Фицджелдера увести тебя было настоящим триумфом. Когда он узнал, что ты беременна, это лишь добавило масла в огонь. Он хвастался тем, с какой легкостью ты ушла к нему, как счастлива сменить мое предложение на его. Подонок не мог дождаться, когда ты родишь и он станет воспитывать моего ребенка
