не хотелось проигрывать Дубровской, поэтому тянулись на ее уровень. А мальчики невольно соответствовали девочкам. Учителя радовались высокому стандарту культуры класса и понимали, чья это заслуга.
Учеба давалась Лиле легко и никакая контрольная не могла согнать с ее лица спокойной улыбки. Четверки у нее появлялись редко, только пятерки.
Однако по мере взросления она все реже участвовала в жизни класса, терпеть не могла соревнований и сатиры стенгазет. Если учителя пытались выяснить причину ее отказа, она искренне говорила: «Зачем унижать людей? Я бы не хотела, чтобы меня прилюдно высмеивали» Ей объясняли, что делается это не со зла, а в воспитательных целях, и что рассуждает она не по-пионерски и уж, тем более, не как будущая комсомолка, а по-мещански, трусливо замалчивая проблемы. На что Лиля миролюбиво улыбалась и предлагала другое: «Может, я лучше позанимаюсь с отстающим?» Это устраивало всех, стенгазету оформляли просто к праздникам.
Зато учитель физкультуры долго не отставал от нее:
– Что плохого в соревнованиях? Ты же обязательно победишь! Ведь танцуешь с детства! Легкая атлетика – твое!
Лиля извиняющимся тоном оправдывалась:
– В соревнованиях всегда кто-то хуже, неприятно быть самой хуже или выставлять других такими. Я совсем не люблю дух соревнований! Если бы просто показывали, кто что умеет, а так не хочу.
Физкультурнику тоже хотелось обругать ее чеховской мещаночкой, но слова не срывались с языка – уж слишком обаятельной и по-своему полезной она была, да и угадываемая внутренняя сила, хотя никогда не выставляемая ею напоказ, давала ей незримое преимущество и заставляла отступать.
Пытались повлиять через Ореста, но он обезоруживающе улыбался и ретировался:
– Что, не все покорны в датском королевстве? Ничего, у нас демократия, мы даем развиваться в разных направлениях!
– Это же чудовищный индивидуализм! – не отступали от него. – Надо же что-то делать!
– Понять, простить! – пожимал Орест плечами, широчайше улыбаясь, и исчезал за дверью.
Не сумев переубедить Лилю оставили в покое, в конце концов, девочка отличалась в учебе и уже этим красила школу. Однако в учительской иногда мелькало замечание в сторону Дубровской:
– Дух у нее какой-то буржуазный! Салонное мышление! Себя на первое место ставит, а не интересы коллектива. Откуда это? Вроде, родители коммунисты.
– Зато макулатуры больше всех с Поповым собирают и городскую олимпиаду по литературе выиграла.
– А ведь не рвалась ехать! Силком повезли!
– Ничего страшного, перерастет! Щепетильная очень. Жизнь побьет и сделает пробивной.
– Да хоть и такой останется! Все равно видно, что хороший человек. Люди разные должны быть. Кто-то знамена несет, кто-то под ними стоит, кто-то в это время сопли детям вытирает!
