подошёл он Рьяле и молвил тихо, и молвил громко. О чести, о ноше попросил Светозарного. Улыбнулся Рьяла – пройдено испытание, последнее испытание!
Так выпал жребий Зеливару, охотнику, заступнику суды чинить. И взял в длани сильные, в длани смуглые он посох Рьялы отца своего. И клятву произнёс. «Все души мой чертог проходят, – провозгласил прекрасный муж, – да не все к свету тянутся. Кто в мире злобен был, кто заветы не чтил, и наказы не слушал, идти тому путём тернистым по чертогу смрадному моему. Коль окончишь дорогу терзаний и мытарств, коль осознаешь, где гниль притаилась – охотно двери в жизнь грядущую пред тобой распахну, а нет – так скитаться тебе по чертогам вечность палимую» – кончил свою речь Зеливар и призвал в подчинении к себе послушников, проводников из тени сотканных, что душам мир наш телесный покинуть помогут, да словом тёплым страх развеют.
Но смыслы стираются, но смыслы теряются. И кличут хранителя Зеливара чернобогом, Зютом проклятым, чёртом окаянным.
***
Повисла над поляной тишь. Сквозь бархатную зелень проглядывались багряные лучи. Костёр трещал и тоненько дымил. Подвешенные на рогатину пучки кипрея сморщились от жара, со старой берёзы сползала кора.
– Гвардейцы, – Астрис грустно вздохнула, бережно расправляя уголки потрепанной фотографии,– мой отряд.
– А вот здесь? – проводник указал перебинтованным пальцем на зажатую между двумя улыбающимися шкафоподобными рыцарями темноволосую девушку. Слава богам, никто не заметил, как дрогнул его голос и заметался взгляд.
– Это…Тера. МояТера, – мечница метнула странный взор куда—то в сторону заходящего солнца и также тихо продолжила, – Вам верно известно о вороне?
– О Чёрном вороне? – как бы подтверждая её слова, уточнил Аурр. Астрис кивнула. – Так это она…
– О мёртвом, вообще—то! – недовольно бросилвнезапно появившийся барон, а фотография в руках Астрис вдруг взяла и свернулась в трубочку.
Глава 3
О царях и воронах
Вихрастый мальчишка с вздёрнутым носом ступает по древним намоленным плитам. Его плащ расшит золотыми нитками, а воротник – пушистый соболь. Тяжёлый отцовский меч слишком широк и длинен, он почти не уступает пареньку в росте.
– Как тебя звать-величать, отрок? – вопрошает старец, его поскрипывающий баритон бьётся о камень святыни.
– Второй сын князя всея Кирии Бергемонда Ареста, наследник Рысьих скал и новый владелец Чернозуба! – гордо объявляет паренёк. Да только не укрыться от монаха не дрожи в коленках, ни стуку взволнованного сердца. Его предали, предали, предали! Сослали, выгнали и отобрали имя! И нет никаких Рысьих скал, и сыном Ареста он зваться больше не может.
«Почему отец отлучил меня? Почему? Почему? Почему?» – кричит пунцовый вздёрнутый нос, отстукивают серебряные
