узрев спокойный кивок Художника, закатил глаза, небрежно развёл руками и демонстративно щёлкнул. Ругань, стоны и печальные взгляды тут же прекратились.
– Ты что вообще творишь, скотина! – взревел Аурр, тревожно осматривая свои руки. На что Ремир, последовав своей излюбленной манере, расхохотался:
–Спокойно, это просто мираж, – как ни в чём небывало заявил он.
– Мираж?! Мои руки горели, сволочь! – заорал разгневанный проводник, – Я не нанимался терпеть ваши садистские шуточки! Проявите хоть немного того чванливого благородства, коим вы так гордитесь, и извинитесь в конце концов! Милорд, – ядовито добавил он.
– Вы же сами хотели огненного барона? – пожал плечами тот.
– Ремир, – зашипела Астрис, – извинись! – девушка вскочила, чтобы заглянуть в глаза придурковатому лорду. – Ты ведёшь себя, как злой урод, каких сам ненавидел! Извинись и прекрати ржать!
– Как скажешь, – легко согласился барон, – Приношу вам мои глубочайшие извинения, господа, и обещаю впредь поощрять любую вашу прихоть! – Ремир раболепно поклонился и упал на край бревна. – А теперь разожгите, в конце концов, этот чёртов костёр! – сердито бросил барон, подскакивая обратнопод недовольные взгляды.
***
Еловые ветви хлестнули меня по спине. Зют! Небольно, конечно, но всё равно приятного мало. Я пробиралась к реке с какой-то тяжелой всепожирающей злобой на сердце. Под ногами горбились внушительные разномастные валуны, присыпанные намытым речным песочком, и торчали заблудившиеся в пространстве и времени травины. Кое-где травины даже умудрялись расцвести приятными желтыми метёлками. Подошвы баронских сапог скользили по камням, уводя меня всё дальше и дальше от лесной прогалины с обиженными путниками. Рокот реки усилился. Мы ещё не успели подняться высоко в горы, поэтому вместо отвесных черно—синих скал, изборождённых белыми полосами далёких водопадов и трещинами вечных лавин, реку окружали лишь небольшие пушисто—зелёные холмики—бугорки, такие низенькие, покатые, наивно полагающие себя полноценными горами. Я улыбнулась, впервые по—настоящему, не скалясь на манер безумного лордика, а нормальной доброй улыбкой. Посеревшая, побуревшая от дождей река несла свои могучие воды вдаль, к никогда не виденному мной морю, спотыкаясь о камни, окатывая брег пенными волнами. Что ж, думаю, тут никто не увидит. Окинув беглым взглядом тёмный непролазный заслон из еловых ветвей, яостервенело стянула доспех. Последние брошенные Астрис слова явно предназначались не для моих ушей.
«Не заставляйте его больше, – тихо попросила мечница, – У барона сложные отношения с огнём, – на этом девушка замолчала, оценивая, стоит ли продолжать, и, конечно же, продолжила. Разве у них с блондинчиком могут быть секреты? – В прошлый раз мы едва не сгорели…»
Дальше я слушать не стала. Пора покорить этот зютов огонь! Перчатки без пальцев полетели туда же, где уже валялась целая куча алых лат. Не могу колдовать в перчатках.
Едва не сгорели… И почему Астрис сказала мы?
Сон
