style="font-size:15px;"> Из верхнего шкафчика Вова достал коробку черного чая и две сколотых кружки. Те самые, из которых они раньше пили вместе с мамой и папой.
– Наши кружки… Ты их хранишь.
– Не выкидывать же. Я ведь говорю, что ждал тебя.
Пока Вова наводил чай, Виктор через силы доедал невкусные сосиски и смотрел в окно на очередной почти уже ушедший день.
– Слушай, а что там Анька? Гронская? – Вдруг спросил он, сам удивившись своему неожиданному вопросу. – Она здесь еще? Давненько не слышно от нее ничего.
– Вить, Анька умерла…
– Как?
– Машина сбила ее года три назад.
Анька умерла. У Виктора в голове не укладывалось. Подруга детства. Как он соскучился по ней! А теперь они никогда больше не встретятся.
– А Петька? Саня? Машка Орлова? – Он лихорадочно перебирал в голове имена старых друзей.
– Вить…
– Вова!
Он бросил чай в кружку и повернулся к брату.
– Нет их никого. Все наши друзья умерли. Видимо, и мы скоро тоже…
У Виктора не находилось подходящих слов. Он даже не помнил, что сказал им всем, когда видел в последний раз. Машку помнил красивой девчонкой с золотыми кудрями и красной заколкой в волосах, писавшей тексты песен в тетрадку с блестящими наклейками и мечтавшей о большой сцене и славе. Саня Маслов был ему как старший брат: всегда и везде служил надежной опорой и разрешал мухлевать в играх. Петька Клишин давал списывать в школе, за это Витя его уважал и не бил никогда.
– Не говори этого. Мы не умрем. Мы вместе встретим Новый год и будем вместе и дальше!
– Почти то же ты сказал и матери, однако, тебя не было, когда она ушла…
ГЛАВА 2. «ОСКОЛКИ РАЗБИТОГО СНЕГИРЯ»
Виктор, через сон услышав чьи-то осторожные тихие шаги, медленно приоткрыл трепещущие веки и в сумерках оглядел комнату заспанными глазами. Предметы расплывались и теряли свои привычные очертания, а голова кружилась, как в детстве после красочной карусели на новогодней ярмарке. Снегирёв, сонно зевнув, провел длинными тонкими пальцами по спутанным кудрям растрепанных и наэлектризовавшихся от подушки волос и почесал лоб.
– Чертовы часовые пояса… – хрипло пробормотал он и посмотрел в окно, за которым видно было лишь кромешную темноту и изредка пролетающие мимо крошечные легкие снежинки. – Какое сейчас вообще время суток?
Виктор, спрыгнув с кровати, поморщился от громкого скрипа металлических пружин под тонким матрасом. Целую ночь он чувствовал, как они неприятно впивались ему в спину, заставляя раздраженно ворочаться. В комнате было так холодно, что невозможно было оставаться на месте – надо было постоянно двигаться, чтобы хоть как-то согреться.
