style="font-size:15px;"> – И как это понимать?
Лорд Джеймс Коллинз, высокий мужчина пятидесяти лет, с седыми длинными волосами и пронзительным, почти ястребиным взглядом серо-голубых глаз, смотрел на дочь и без намёка на укор – скорее с интересом. Но Кристине всё равно было ужасно стыдно.
– Как я могу доверять тебе после такого? – вздохнул лорд, устало опускаясь в дубовое резное кресло. – Как я могу оставить на тебя нашу землю и быть уверенным, что ты после моей смерти сможешь удержать власть, не ввязаться в войну по глупости и поддерживать дружественные отношения с другими землями?
Кристина виновато опустила глаза. Каждый раз, когда лорд Джеймс говорил о своей скорой смерти, её передёргивало. Он предложил дочери сесть напротив, но она так и осталась стоять возле дверей, переминаясь с ноги на ногу, сминая холодными пальцами подол платья. Кристину колотило – от страха и холода, и даже накинутая на плечи серая пуховая шаль не спасала от этой мерзкой дрожи.
– Отец, я…
– Не нужно оправдываться, – отрезал лорд Джеймс. За всю жизнь Кристина научилась отличать эти ипостаси – лорд Джеймс Коллинз не терпел возражений, требовал немедленного исполнения приказов и говорил голосом, похожим на звон стали. А отец, батюшка, папа… Он был мягче, улыбчивее, сострадательнее, его глаза всегда светились теплотой, а в словах сквозила лишь отцовская забота и нежность. Но сейчас перед Кристиной сидел именно лорд Коллинз, спрятавший ипостась отца где-то глубоко в душе. – Кристина, тебе же двадцать четыре! Многие девушки в твоём возрасте уже замужем и с детьми…
«Как будто именно это делает девушку взрослой», – пронеслось в голове у Кристины, а вслух она сказала:
– Я же не виновата, что мой покойный муж не пожелал разделить со мной ложе и позволить мне родить ребёнка. Видимо, решил, что такая девчонка, как я, не была достойна…
– Господи, да весь Нолд знает, что ты его попросту отворожила.
– Я думаю, меня можно понять, – пожала плечами девушка. – Ему было пятьдесят восемь! Пятьдесят восемь, а мне – восемнадцать. Разумеется мне было страшно и… и противно. Да он всё равно умер через два года… – Поймав насмешливый отцовский взгляд, она добавила: – Клянусь, я к этому руку не прикладывала.
Впервые за время их разговора лорд Джеймс сдержанно улыбнулся, но взгляд его всё равно оставался разочарованным. Боже, ведь Кристина всю жизнь боялась именно этого – разочаровать отца, потерять его доверие и уважение…
– И именно поэтому ты вернулась домой, отказавшись остаться овдовевшей баронессой Даррендорф?
– Да.
Девушка позволила себе сделать пару шагов в глубь комнаты, ближе к креслу отца. В голове пронеслись воспоминания о тех не столь далёких годах её замужества. Нет, не то чтобы они были мучительными или неприятными… Но она помнила, что замужество её очень тяготило. Поэтому
