райкома и спрашивает, когда его примут. Парень в сером костюме и комсомольским значком с золотой веточкой на лацкане важно, официальным тоном отвечает ему, тыкая, чтобы он ждал, и приглашает очередного вступающего в ВЛКСМ в кабинет на процедуру приема в ряды комсомола.
Через некоторое время пунцовый, возбужденный школьник выходит с трясущимися руками из кабинета, нюхает корочку комсомольского билета, пахнущего клеенкой и типографской краской и радостно так выдыхает:
– Приняли!
На него тут же набрасываются другие кандидаты в комсомол с вопросами.
– Что спрашивали? Зверствовали? Нет? Покажи билет! Ух, ты! Пахнет!
Владимир снова обращается к члену бюро.
– Так когда же меня примут и кто?
– Подождешь! Видишь, идет прием в комсомол!.. Закончим с ними, займемся тобой.
– Попрошу обращаться ко мне на «вы».
Член бюро рассматривает Владимира уничтожающе, с ног до головы.
– Я сказал: «Жди!».
Владимир зло смотрит в глаза райкомовцу, отворачивается от него и, сев на крайний стул, устремляет взгляд в окно. Проходит час, другой. В приемной осталось пятеро школьников. Кто-то уже ушел домой. Кто-то ожидает своих приятелей и подружек во дворе райкома.
Грузин с шикарным букетом красных роз голосует на улице, и около него останавливается «Москвич». Но грузин делает ему рукой знак проезжать. Так же он поступает и с остановившейся около него белой «Волгой». Наконец, ему удается остановить «Волгу» черного цвета. Новую. «ГАЗ-24». Чего он и добивался.
– Подвезешь, генацвали? Здесь недалеко.
– Только если недалеко. Шеф отпустил на обед.
– Вот держи. Здесь 50 рублей. Ты должен подвезти меня к одному дому. Там один дэвушка должен проходить в это время.
– Не-е-е. Я ждать не могу! У меня обед. А потом шефу машину нужна будет.
– Ты меня не дослушал, генацвали. Вот тебе еще 50 рублей. Бери! Согласись, это, ведь, не мало!
– Не мало.
– От тебя-то всего и требуется единственное. Мы стоим десять-пятнадцать минут. В это время эта дэвушка идет обычно из магазина домой. Как только она к нам подходит, я выхожу из машины, а ты уезжаешь. И ты мне больше не нужен. Панымаешь?
– Ну, хорошо. Садись.
– Вот здесь останови, дарагой! И не забудь сделать самое главное. Когда дэвушка будет проходить мимо, я иду с цветами к ней, а ты из машины меня спрашиваешь, как будто ты мой личный водитель: «Отари Андросович, Вам машину завтра как всегда в девять утра подавать к Вашему подъезду?». Я тебе отвечу так: «Да, Миша, как всегда в девять к подъезду. А сейчас все. Ты свободен до завтра». Понятно? Ты это скажешь и прощай! Сделаешь, как я прошу?
– Сделаю. В лучшем виде.
Черная «Волга» подъезжает к высотному дому и останавливается у тротуара. Грузин, поглядывая на часы, ждет
