остальным.
– Ты чего? – пробормотал парень, попятившись. Из-за неожиданности ее поступка, своего счастья он оценить не успел.
Объятия длились всего несколько секунд. Внезапно девушка отпрянула и зашипела, как разъяренная кошка. Затем сгорбилась и медленно повернула голову. Из-под пухлых губ блеснули клыки, в глазах зажегся красный огонь. Она все так же улыбалась, но никто сейчас не назвал бы это существо дивной красавицей.
Метаморфоза оказалась настолько неожиданна, что у мужиков отвисли челюсти. Бежать? Какое, они и с места двинуться не могли. Тварь могла брать их тепленькими, такое на них накатило остолбенение. К счастью, она имела другие намерения. Прошипев явно что-то нецензурное, существо неуловимым движением оказалось в пяти метрах от застывшей группы, а затем и вовсе растворилось в сумерках.
– Охренеть, – выразил общее впечатление один из мужиков.
– А чего Это нас не съело? – дрожащим голосом поинтересовался другой.
– Млять! Догони и узнай! Валить отсюда надо!
Мысль показалась всем необычайно разумной, и они, топая как стадо слонов, понеслись по аллее. Выскочив из аллеи, притормозили. Перед ними лежало бывшее совхозное поле, чье открытое пространство дарило безопасность, пусть мнимую, но тем не менее безопасность. Аллея же позади выглядела сгустком жути. Мужики смотрели на нее с каким-то болезненным интересом. Еще бы, такая метаморфоза: из безобидной дороги, обсаженной тополями – в аттракцион монстров.
– Ни за что бы туда не вернулся, – передернул плечами Петя.
Ответом ему было молчаливое согласие.
– Что делать-то будем?
Вопрос задал Ваняша, толстый мужик с лицом античного бога. Откуда у него взялось такое лицо – неизвестно. Петя помнил его пацаном. С ним они еще ловили в низине жуков-плавунцов. Тогда Ваняша никак не проявлял признаков дородности. Об античных чертах тоже речи не шло.
Его поняли не сразу:
– Что?
– Эта… Народ бы предупредить надо.
– Ага. Встретили полуголую девку, она зашипела и убежала. Здорово получится.
– Не обязательно, – вступился за давнего приятеля Петя. – О зубастой девке рассказывать не будем, а попугать – попугаем. Иначе беды не оберешься. Сами подумайте: полезет такая страхолюдина в дом, и что?
Идея понравилась. После некоторых споров о деталях решили говорить следующее: шли в сумерках через аллею и напал на них непонятный человек. С топором. Чего напал? Сумасшедший. Силища – страшная, еле отбились. Некоторые, правда, настаивали на версии о волке, но кто-то из мужиков резонно возразил, что волк в дом не полезет, а страхолюдина так запросто. Пусть лучше будет сумасшедший с топором – народ только крепче на запоры закроется.
О том, что напало на них в сумерках аллеи, говорить никому не хотелось. Страхолюдина, тварь, монстр – этих слов было достаточно. Они облекали непонятное
