style="font-size:15px;"> – Что, в молчанку играть собралась?
– Я не молчу.
– А я что-то не расслышал, сколько собиралась наспекулировать тем, с чем тебя на вокзале взяли.
– Перед арестом я поезд ожидала. Торговать не умею, а спекуляции тем более не обучена.
– Что ж ты умеешь? Умеешь только шашни крутить со спецами из Москвы? Опять молчишь? Тебя спрашиваю.
– Я не знаю, что отвечать на такой вопрос.
– Для начала скажи, где ты встречалась с инженером Соколовым до его приезда на завод Ворошилова.
– Мы познакомились, когда он приехал в Воронеж, а раньше я его не знала и не встречалась.
– Дома он у вас часто бывал?
– Не часто, но заходил иногда.
– Твой Иван где был в тот день, когда самолет у вас на аэродроме подожгли?
– Я о таком случае не слышала.
– Врешь, стерва.
– Нет, я сказала правду.
– Тогда скажи правду, чем он занимался, где был и что делал в день аварии и за день до того, как заводской транспортный самолет разбился?
– На работе. Где же ему ещё быть?
– Что говорил про аварию?
– Переживал. Все волновались, когда услышали, что самолет с начальством в аварию попал.
– Он рассказывал, кто из руководства завода пострадал?
– Тогда об этом весь завод и в поселке все говорили. Думали, что Шенкман больше вставать на ноги не сможет. Сочувствовали всем. И Шенкман, слава Богу, ходит уже полегонечку.
– Последний раз предупреждаю. Отвечай точно на мои вопросы, – и он опять в упор посмотрел в лицо арестованной.
Софья Ильинична уже немного привыкла к слепящему лучу и различала очертания следователя. Под его взглядом она смиренно опустила глаза, но сидела спокойно и с достоинством.
Фрол ненавидел эту женщину. Злоба все сильнее окутывала его разум, мешала сосредоточиться. Достала до печенок. Слава Богу, у меня и опыта, и знаний, и авторитета достаточно, чтобы упрятать такую хоть в лагерь, хоть на поселение. Жалко, что по нашей линии москвичи из ГПУ молчат, не требуют сообщников выявлять по делу Ивана. Её саму тяжело раскрутить на шпионку или диверсантку, даже распространительницу вредных слухов из неё не слепишь. Хрен с ней. Оформлю прогулы, спекуляцию, нарушение режима. Пусть НКВД до суда доводит.
Если нормально все составят – лет на пять потянет. Какой ещё судья конечно попадется. Нашими судьями тоже следовало бы заняться, или не понимают, или блажь такую напускают на себя. Такие события. Город на военном положении, а они справкам бумажным верят, свидетелей заинтересованных выслушивают. Пару-тройку судий из суда, да из трибунала одного, тех, что слишком либеральничает, промять через «упрощенный порядок» в нашей конторе, и на «особое совещание»! Тогда бы суды не миндальничали с такими!
