ее смягчился, когда она поняла, какие мысли не дают мне покоя.
– Ох! – Она глубоко вздохнула. – Это все потому, что Рамзес собирается жениться на Исет.
Я взглянула на нее в зеркале:
– Значит, это правда?
Мерит пожала плечами:
– По дворцу ходят такие разговоры. – Она поерзала своим могучим седалищем, и фаянсовые ножные браслеты на ее ногах мелодично звякнули. – Естественно, я надеялась, что он женится на тебе.
– На мне? – Я вспомнила слова Усрет и во все глаза уставилась на нее. – Но почему?
Она забрала у меня полотенце и выжала его над тазом.
– Потому что ты – дочь царицы, какими бы ни были твои родственные связи с Еретиком и его женой.
Она имела в виду Нефертити и ее супруга Эхнатона, изгнавшего прежних египетских богов и тем разозлившего Амона. В Фивах их имена были под запретом. Их называли просто – Еретики, и еще до того, как я узнала, что это означает, я уже усвоила, что это очень плохое слово. И теперь я попыталась представить, как Рамзес смотрит на меня своими большими синими глазами, просит меня стать его женой, и жаркий румянец растекся по моему телу. А Мерит тем временем продолжала:
– Твоя мать наверняка хотела бы видеть, как ты выходишь замуж за царя.
– А что, если я вообще не выйду замуж? – Как знать, вдруг Рамзес вовсе не испытывает ко мне тех же чувств, что я к нему?
– Тогда ты станешь жрицей. Но ты ведь каждый день ходишь в Храм Амона и видишь, как живут жрицы, – сказала нянька, и в голосе ее прозвучали предостерегающие нотки, после чего она жестом предложила мне встать. – Там у тебя не будет ни красивых лошадей, ни колесниц.
Я подняла руки над головой, и Мерит сняла с меня расшитое бисером платье.
– Даже если я стану верховной жрицей?
Мерит рассмеялась:
– Ты уже метишь на место Хенуттави?
Я вновь покраснела:
– Нет, конечно.
– Что ж, тебе уже тринадцать. Почти четырнадцать. Самое время решать, какое место ты займешь во дворце.
– Почему сегодня все только об этом мне и говорят?
– Потому что коронация царя изменила все.
Я надела свежее платье, а когда забралась в постель, Мерит подошла и взглянула на меня сверху вниз.
– У тебя глаза, как у Тефера, – ласково проговорила она. – Они светятся в темноте. – Мой пятнистый мив, котенок, пробрался ко мне под бок и свернулся клубочком, и Мерит, глядя на нас обоих, улыбнулась. – Парочка зеленоглазых красавиц, – сказала она.
– Но не таких красивых, как Исет.
Мерит присела на край моей кровати.
– Ты ничем не хуже любой девушки в этом дворце.
Я закатила глаза и отвернулась:
– Можешь не притворяться. Я прекрасно знаю, что не гожусь Исет и в подметки…
– Исет на три года старше тебя. Через год или два ты станешь женщиной
