гувернантке испытательный срок приближался к концу, и Дарья Павловна надеялась вскоре получать за свою работу совсем другое жалованье. Кроме того, ей предстояло переехать в дом к Борщёвым, что позволило бы дополнительно экономить средства. Порадовало девушку и согласие Софьи Марковны принять Дуняшу помощницей на кухню. Теперь её будущее уже не казалось тёмным и мрачным, Дашенька даже планировала потихоньку откладывать определённую сумму на приданое. Конечно, если батюшка так и не вернётся из далёкого путешествия, о чём девушке думать не хотелось…
Осталась неделя до окончания испытательного срока, и mademoiselle Томилина уже готовилась паковать нехитрый скарб для переезда.
В солнечный морозный день гувернантка с воспитанницей вернулись с прогулки и, скинув заиндевевшую одежду, поспешили к обеду. Когда раскрасневшиеся Дарья Павловна и маленькая mademoiselle зашли в столовую, супруги Борщёвы уже сидели за столом, но кроме самих хозяев, няни и компаньонки Софьи Марковны здесь находился одетый в военный мундир незнакомый мужчина. Тёмные волосы молодого человека, тщательно уложенные и зачёсанные на бок, говорили о том, что кавалер следовал последней моде, а франтовские усики ещё больше подтверждали это предположение. В чертах лица незнакомца угадывалась схожесть с чертами хозяйки дома, и Дашенька догадалась, что это сын Борщёвых, приезда которого ожидали со дня на день.
– Митенька, познакомься с воспитательницей нашей Мари – проговорила хозяйка Софья Марковна.
– Дарья Павловна, – девушка присела в книксене10.
Мужчина поднялся с места и поклонился.
– Дмитрий Ильич, – представился он, а Софья Марковна с явным удовольствием уточнила:
– Дарья Павловна дочь графа Томилина. Но несмотря на своё высокое происхождение, mademoiselle теперь служит у нас гувернанткой.
– Я рад, маменька, – прищурив карие глаза, улыбнулся младший Борщёв. – Уверен, Дарья Павловна воспитает из нашей Мари настоящую светскую леди.
Слова хозяйки несколько кольнули Дашеньку. Действительно, несмотря на своё высокое происхождение, дочь графа Томилина всего лишь прислуга в доме менее родовитых Борщёвых, но ещё больше девушке не понравился масляный взгляд молодого хозяина. Мужчина довольно бесцеремонно разглядывал гувернантку, и Дашенька, стараясь не встречаться с ним глазами, неловко потупилась.
– Дмитрий мой старшенький, – меж тем восторженно кудахтала Софья Марковна. – Наконец то Митенька вернулся из Польши. На днях ему присвоили звание подпоручика, – с обожанием глядя на сына, похвасталась мать и взялась перечислять достоинства наследника.
Господа вели светскую беседу, но говорила больше хозяйка дома и её сын, а Илья Петрович только поддакивал или однозначно отвечал, если вопрос касался лично его. Дашенька старалась поддерживать разговор, но поскольку он протекал в русле восхищения Борщёвым-младшим,
Книксен – поклон с приседанием как знак приветствия или благодарности со стороны лиц женского пола
