сказал наконец Блумквист. – Был там кое-кто.
– Ты его знаешь?
Ульф ждал. От этого ответа, подумал он, зависит судьба расследования.
– Да, – проговорил Блумквист.
Анна в изумлении посмотрела на Ульфа.
– Танцевальная студия? – переспросила она. – Я не ослышалась? Танцы?
Они встретились – чисто случайно – в кафе напротив их конторы. Ульф, как правило, выбирался туда поздним утром, но Анна была постоянным участником «утренней кофеиновой вахты», как она это называла. Ей нравилось взять себе кружку побольше и несколько минут сидеть, неспешно потягивая кофе и проглядывая сегодняшние заголовки, прежде чем подняться в контору. В это конкретное утро Ульф удивил ее своим появлением, а еще больше – предложением нанести попозже, днем, один визит.
– Поговорил вчера вечером с Блумквистом, – сказал он. – Он все распространялся насчет своего кашля. Ну, ты знаешь, какой он бывает.
– Я его практически не знаю, – ответила она. – Помню его по тому делу с виски, но ты с ним тогда больше общался. – Она отпила еще глоток исходящего паром кофе. – Говоришь, у него кашель?
– Да, – ответил Ульф. – Говорит, уже две недели.
– Это не так уж и долго.
– Да. Я бы сказал, двухнедельный кашель и упоминать не стоит.
Анна отпила еще глоток.
– Одна моя знакомая кашляла четыре месяца подряд. Она сказала, доктор прописал ей такой ингалятор со стероидами. Чтобы снять раздражение дыхательных путей.
Ульф кивнул:
– Но вряд ли кому захочется употреблять много стероидов.
– Да, – сказала Анна. – Но если никак не можешь прекратить кашлять, что тебе остается?
Ульф решил затронуть спортивную тему:
– А если ты, скажем, велосипедист и не можешь обойтись без такого вот ингалятора, то у тебя наверняка будут проблемы с антидопинговым комитетом? Как у того американца? Как бишь его там? Он еще выиграл Тур-де-Франс, а его лишили титула?
Анна помнила эту историю, но очень смутно.
– Думаю, нужно будет поговорить с девочками насчет допинга. Если они начнут участвовать в серьезных соревнованиях по плаванию. Им тогда надо будет следить за тем, что они принимают – ну, от кашля и всего такого, конечно. – Она немного помолчала. – Две недели – это пустяки. Иногда инфекция может держаться годами.
Ульф кивнул.
– Я как-то порезал палец о раковину, – сказал он. – Чищу себе устрицы…
– Обожаю устриц, – вставила Анна.
– А ты ешь их сырыми?
Анна ответила, что ей безразлично, сырые они или нет.
– В общем, я порезал палец о раковину. Знаешь, как трудно выковыривать устриц из этих их раковин? Ну, я был очень осторожен и все равно умудрился порезаться. Пустяковая царапина, но она никак не заживала. Началось заражение, и они перепробовали несколько антибиотиков, пока дело не пошло на
