начали принимать ислам в X веке. Примерно в то же время появилась и первая тюркская династия Караханидов. О ее правителях мало что известно, кроме того, что они были кочевниками и исповедовали суннизм. Армия илек-ханов, как называли караханидских правителей, отличалась особой яростью и неустрашимостью. Во время битв ее воины издавали боевой клич «Ур!», похожий на волчий вой и наводивший ужас на противника.
Ворвавшись в Среднюю Азию из степей северо-востока, Караханиды быстро разбили Саманидов и захватили Бухару и Самарканд. Дальше им продвинуться не удалось: в Хорасане их остановили Газневиды, и граница между двумя государствами пролегла по Амударье. В решающей битве при Балхе главную роль сыграли боевые слоны, смявшие карахандискую пехоту.
После этого Караханиды надолго засели на севере Средней Азии, зажатые между Газневидами на юге и Хорезмшахами на западе. Созданный ими каганат был не столько государством, сколько союзом племен – собранием удельных княжеств, не блиставших ни культурой, ни искусством управления и державшихся в основном на клановых законах и грубой силе. В истории от них не осталось почти ничего, кроме смутных упоминаний о феодальных распрях и непрерывной борьбе за власть. Как памятник этой темной эпохи сохранились огромные башни-минареты, которые до сих пор одиноко высятся посреди мусульманских городов, поражая своими размерами и мрачной красотой.
Впрочем, по сравнению с прежним культурным «небытием» турок это был уже огромный шаг вперед. Караханиды продолжали по старинке заниматься своим скотоводством, но в каганате им пришлось иметь дело с городами, оседлым населением, ремеслами и даже литературой. Именно при них тюркский язык впервые вышел на историческую арену как язык цивилизации, поэзии и интеллектуальной прозы.
Одной из главных фигур караханидской культуры стал Юсуф Баласагуни, написавший первую книгу на тюркском языке «Кутадгу билиг» – поэтическую аллегорию идеального правления, которую он торжественно преподнес кашгарскому хану. Его современником был Махмуд Кашгарский, филолог и аристократ, занимавший должность вазира и учившийся в Багдаде. Он сочинил блестящий «Словарь тюрских наречий», объединив в одном труде почти все знания и сведения тюрков, включая географические карты и названия птиц. На мировой карте Махмуда впервые появились японские острова, а в самом центре, вопреки традиции, стояла не Мекка, а караханидская столица Баласагун.
Кроме двух этих крупных величин при дворе каганов собирались менее известные придворные поэты, имена которых – если не творения – сохранила история: Амаки Бухари, Рашиди Самарканди, Сузани Самарканди. Но все-таки на фоне блестящих Саманидов Караханиды выглядели очень бледно, и их заслуга скорее в том, что они дали начатки будущей тюркской культуры, которая позже принесла более сочные плоды.
«Эту книгу я составил в алфавитном порядке, украшал
