style="font-size:15px;"> Отражением этой сложной гаммы поэтического чувства стала его новая книга «Письма Катерины, или Прогулка с Фаустом», где автор вознамерился осуществить совсем уж невероятное: остановить и растянуть во времени и пространстве то единственное и неповторимое мгновение человека зрелой поры, которое не только позволяет зафиксировать настоящее, не только обозреть прошлое, но и предвидеть будущее…
Смутные 80-е неожиданно оказались в жизни поэта трамплином для следующего лирического взлета. Тут, кажется, вмешалось само провидение: шестидесятитрехлетний мэтр во время отдыха на прибалтийском курорте влюбляется в девятнадцатилетнюю провинциальную студентку. Эта любовь озаряет теплым и лучезарным светом все последнее десятилетие жизни поэта. Осененный этим благостным чувством, Левитанский создает новую книгу «Белые стихи», которая, как оказалось, явилась его лебединой песней – прощанием с нами и завещанием нам, идущим вослед.
В 1990 году врачи настаивают на операции по шунтированию сосудов. А поскольку в те годы в России только начинала всерьез развиваться сосудистая хирургия, операцию такой сложности Левитанскому посоветовали делать за рубежом. Разумеется, стоило это недешево – таких денег у него не было. В самом деле, откуда у советского пенсионера (хотя и ветерана войны) могут они появиться при пенсии около полусотни долларов? На помощь пришли друзья, в прежние годы покинувшие Россию. Владимир Максимов опубликовал письмо, на которое откликнулись несколько человек, среди них Эрнст Неизвестный, Иосиф Бродский, Михаил Шемякин и другие. Максимов организовал операцию в небольшом католическом госпитале бельгийского города Намюра. После всех волнений операция прошла успешно.
В начале 90-х поэт испытывает творческий подъем. Он приступает к работе над следующей книгой стихов. И самому поэту, и всем его окружающим ясно, что он находится на пороге какого-то нового поэтического открытия. Тот, предыдущий этап был пройден: уже в «Белых стихах» он порой пытается докричаться до нас из бездны грядущего…
Но произошло то, что произошло: ни времени, ни сил ему больше отпущено не было.
8
Наше знакомство состоялось в феврале 1977-го.
В ту пору я работал режиссером молодежной театральной студии при Доме пионеров и школьников Куйбышевского района Москвы. Студия наша «специализировалась» на поэтических спектаклях, или, как тогда модно было говорить, «поэтических представлениях» на манер популярного в то время Театра на Таганке. Мы выступали с музыкально-поэтическими программами не только на «родной» сцене, но и в школах, библиотеках, домах культуры. Поэзия Левитанского в нашем репертуаре присутствовала непременно… Как, впрочем, и стихи других любимых нами в ту пору поэтов – Б. Окуджавы, А. Тарковского, Д. Самойлова, Е. Евтушенко, Б. Ахмадулиной, А. Вознесенского.
И вот однажды мы решили через отдел пропаганды Союза писателей пригласить на наш большой поэтический вечер, весь сбор
