знаем, месье! Она же у нас вольная птица! Нигде не вьёт гнезда.
Затем, словно их озарило, перебивая друг друга, цыганята защебетали:
– Что, месье влюбился в Габи? Она умеет влюблять в себя.
Не сдерживая улыбок:
– Глаза-то какие, видели?..
В запале, горя желанием рассказать как можно больше, наперебой затарахтели:
– Её бабка колдунья!.. – послышались смешки. – Не страшно?.. – они поедали Гюго взглядом, предостерегая: – Ты, месье, в глаза таким девчонкам никогда не смотри. Омут!
Один из них, что взрослее, убеждённо заявил:
– Она для тебя может стать роковой, зуб даю!
Ни на кого не глядя, мальчишка положил на зуб золотой, прикусил его и добавил:
– Лучше пиши свои стихи и рассказы! Кровь из тебя уйдёт, выпьет она из тебя всю по капельке.
И снова грянул хор попрошаек:
– Из-за таких роковых, как она, и свихнуться можно!
Гюго с тяжёлым вздохом признался:
– Знаю!.. Спасибо вам, ребята!
Он двинулся дальше, неся на плечах свалившуюся свыше тяжесть, на сердце стало нервозно, его бил озноб, неизвестное подавляло и пугало. Он мысленно спросил себя: «Как теперь жить, так и не сумев взглянуть в глаза правде?» Пытаясь найти ответ на вопрос, он оглянулся на собор Парижской Богоматери; тот стоял, безмолвствуя. Гюго посмотрел ввысь: небо огрузло от серых туч, и казалось, что оно сейчас падёт ему на голову.
IV
Корчма
Был полдень. В корчме было многолюдно, Гюго сидел за столиком один, безмолвствуя, изредка оглядываясь по сторонам. Гомон пьяных посетителей не стихал. Мимо прошёл пинцер 5 в длинном фартуке с подносом в руке, через другую перекинута длинная салфетка.
Гюго тронул его, тот недовольно глянул в ответ:
– Мит окорс? 6
Гюго, боясь этого незнакомого языка, не вставая из-за стола, попытался знаками показать, чего он хочет. А хотел он сказать, что прибыл из далёкой Франции, разыскивает девушку – цыганку по имени Го-а-би! И показал, как она ему гадала по ладони.
Из кухни за ними наблюдал корчмарь, тотчас сообразивший, о ком идёт речь. Он подошёл к ним и, с помощью мимики и ломанного французского, сказал:
– Месье ищет Го-а-би? – отрицательно покачал головой, – она не здесь! Она на заработках, во Франции. Я её видел неделю назад. Она, её отец и их табор простились с родными местами. – Обведя рукой вокруг, пояснил: – Здесь не на что жить. Голод! Они уехали обратно во Францию.
Гюго сконцентрировался на его словах, пытаясь уловить смысл. Он переспросил:
– Её здесь нет?
Корчмарь, радуясь, что его поняли, обрадованно воскликнул:
– Иген, Уром! 7
Гюго встал из-за стола, кинув несколько золотых монет. Жестами попросил корчмаря помочь вынести багаж из его номера на постоялый двор. На улице уже стоял подъехавший к корчме тарантас, который с минуты на минуту отправлялся в Пресбург (Пожонь,
Официант (
Что хочешь? (Mit akarsz? –
Да, господин! (Igen Uram! –
