девчонка.
– Ну уж нет. Это на хлеб не намажешь, в руках не подержишь, – усмешка застревает поперёк горла, когда понимаю, как двусмысленно прозвучало. Арина затаивается, а мне надоедает играть в доброго соседа и терпеливого дядю.
Киваю «на выход!».
Если вначале мелкая тушуется, то уже через несколько секунд начинает странный змеиный танец. Нет, не соблазняет – пытается из проёма выбраться. Так бывает, втиснуться или забраться получается на раз, а вот обратно… никак.
Чуть наслаждаюсь диким и смехотворным зрелищем, а когда становится не до смеха, как бы ни хотела девчонка просто выбраться, её телодвижения всё же смахивают на эротическую любовную прелюдию. Тем более, рубашка задралась, а вид плоского голого животика… длинных, крепких, молодых ног, которые даже синяки после вчерашней потасовки не портят, мягко говоря, контузят меня.
Чертыхаюсь, проклиная свою плоть, что решила мне показать насколько, оказывается, я сексуально озабочен. Но лучше реакцию списать на весеннее обострение. Специалисты заверяют, что бывает такое. Весеннее, летнее, осеннее ну и зимнее…
Холодильник сдвигаю.
– Спасибо, – опять выдыхает девчонка, только теперь ещё и протяжно простонав от облегчения.
Курить! Срочно!!! Много курить, чтобы тошнить начало. Потом домой… И Юльке позвонить. Пусть заглянет ко мне.
– Я жду, – припечатываю взглядом, чтобы считать хоть момент, «когда» или «если» Арина вздумает наврать.
– Вы же сами знаете, – поправляет съехавшее полотенце на голове. – Всё поняли…
– Значит, одна? – уже прокручиваю новый план действий. И тем паче план устранения мерзкой тётки и её задрота-напарника. Пусть не посмертно, но заткнуть бы их нужно. На время. Месяц – идеально.
– Да, – прикусывает губу Арина, – пока дедушка в больнице. А эти… так быстро всё узнали… Вот и пришли по мою душу.
– Забрать хотят, – задумчиво за неё заканчиваю. – У тебя правда больше никого нет?
– Нет, – досадливо мотает головой Арина. – И даже знакомых почти не осталось. Многие из города уехали, а некоторые на другой конец. Да и… у всех свои проблемы. Семьи, дела…
– Почему вы с дедом не озаботились признанием тебя дееспособной?
– Озаботились. Там условия… Официальное трудоустройство. Чужие не берут, а деду взять меня на работу… Никак. Даже если возьмёт, то при его утрате работоспособности нет никого, кто бы вместо него встал на шефство, а мне официально быть своим начальником нельзя.
– Дали бы взятку, всё прошло.
– Дали бы, – опускает глаза Арина, – но к нашей семье у отдела попечителей и опеки сильная тяга и тотальный надсмотр.
– Из-за барахла? – только сейчас начинаю понимать тот самый ушлый интерес, который скорее всего и толкает работников особо тщательно присматривать за Коганами.
– Барахла, – вторит с грустной задумчивостью Аря. Кивает своим мыслям. – Последний раз, когда деду было плохо, меня
