в виду перемирие 1559 года, скажет потом Андрею Курбскому: “И аще не бы ваша злобесная претыкания была, и з Божиею помощию уже бы вся Германия была за Православием” (там же)» [9] (с. 612–613).
«Виленское соглашение круто изменило ход войны. Теперь России противостояло не слабое, раздробленное государство, а мощное Литовско-Польское государство» [14] (с. 67).
«Больше того, “война между Русским государством и немецко-ливонскими сословиями превратилась в войну за ливонское наследство между всеми заинтересованными в ливонском балтийском вопросе государствами” (Королюк В.Д. Ливонская война. С. 43). Помимо Польши и Литвы, то были Дания и Швеция. Так война с одним противником переросла в войну с рядом европейских государств, а по существу с Западной Европой (С.Ф. Платонов отмечал, что против Москвы стали Швеция, Дания, Речь Посполитая, “а за ними император и вообще Германия”. – Платонов С.Ф. Иван Грозный. С. 72). Это произошло опять-таки по вине Избранной Рады и ее лидеров – Сильвестра и Адашева, предоставивших возможность Западу произвести, пользуясь перемирием, перегруппировку сил и поставить Россию перед необходимостью вести войну на несколько фронтов» [9] (с. 614).
Что-то уже знакомое. Где-то в нашей истории мы уже сталкивались с подобным.
Ах, да: в Японскую, помнится, вместо Адашева с Сильвестром Грозному, ту же роль выполнили сдавший Порт-Артур Стессель и сдавший Россию на переговорах премьер-министр Витте:
«Несмотря на мужество и героизм защитников Порт-Артура, комендант крепости генерал-лейтенант А.М. Стессель, вопреки мнению военного совета, сдал ее 20 декабря 1904 г. противнику» [15] (с. 82).
«… японцам было сдано около 208 тысяч снарядов. Имелось муки, зерна и сухарей на 48 дней, крупы и риса – на 23 дня, фуража – на 34 дня. Все это свидетельствует о том, что крепость не исчерпала всех своих возможностей для сопротивления. Сдача крепости вообще, а тем более в таком достаточно сильном состоянии, было не в традициях русской армии.
Специальная комиссия, тщательно изучив все документы, опросив свидетелей, предложила военно-полевому суду и императору вынести суровый вердикт. В результате суд приговорил Стесселя и Фока к смертной казни через расстрел» [16] (с. 33).
Понятно дело, приговор не был приведен в исполнение. Николай II, как и Иван IV, в начале своих царствований о противостоящей им обоим тайной организации, именуемой сегодня масонство, а во времена Ивана Грозного – ересь «жидовствующих», еще ничего не знали. А потому списывали предательства на счет обыкновенного разгильдяйства и головотяпства своих, как им тогда казалось, верноподданных. Но они, что лишь теперь выясняется со всей своей суровой очевидностью, слишком сильно ошибались. То было не головотяпство, но умышленное предательство со стороны обласканных обоими Монархами придворных особ. Как-то странно было видеть, как главнокомандующие сдают неприятелю доверенные им армии, причем, даже сильно рискуя при этом своей же головой.
«В борьбе за Порт-Артур японцы потеряли 110 тыс. человек
