поднялся взять два кольца – графскую печатку с гербом и черное кольцо с серебряным узором. Траурное кольцо Роу. Все джентльмены, присутствовавшие на похоронах, получили такое.
Кейт не хотел их надевать, но сделал это, чувствуя, как нарастает напряженность Артемис. Как это, должно быть, тяжело для нее. Она даже перестала шить. Мать сжала губы.
Кейт решил, будто это от сомнения в его способностях, но потом сообразил, что судьба дала ему власть над этими двумя женщинами. Теоретически он мог переселить их в давно неиспользуемый вдовий дом. Или вообще выселить из Кейнингза.
– Все будет так, как вы пожелаете, – сказал он.
На мать было больно смотреть. Господи, помоги!
– Я имел в виду, что не нужно ничего менять, пока вы этого не захотите.
– Спасибо, – сказала Артемис. – Я все еще ощущаю Кейнингз своим домом, и это единственный дом, который знают мои дочери.
– Это твой дом. И их дом. Навсегда.
– Ты очень добр, но нужно принимать в расчет чувства твоей жены. – Эти материнские слова прозвучали как объяснение какому-нибудь простофиле, а то и просто дурачку.
– Я не женат.
– Но женишься, – сказала мать.
– Да, но… уверяю тебя, я не женюсь на той, которая огорчит моих родных.
Вести этот разговор хуже, чем маршировать под прицельным огнем.
– И тогда, – Артемис наконец воткнула иголку в ткань, – я захочу жить в другом месте.
Снова выйти замуж. Конечно она это сделает. Ей еще тридцати нет.
– Ты женишься, Кейтсби? – Мать ухитрилась превратить вопрос в приказ.
– Это не…
– Ты не можешь заставить себя сделать даже это?! – вскинулась мать.
– Могу я по крайней мере хоть одну ночь поспать в одиночестве?
– Не груби! – отрезала она. – Всем понятна необходимость спешки при столь откровенной жестокости судьбы.
– Все ожидают соблюдения приличий, черт побери! – Кейт взял себя в руки. – Прости, мама, но в самом деле…
Она посмотрела на него, потом вздохнула:
– Ты имел на это право, дорогой. И ты меня прости. Это просто… – Ее губы сморщились, и она прикрыла их платком.
Она так старалась. И он. И Артемис. Все они отчаянно старались прийти к временному соглашению в этой невозможной ситуации. Лучший выход сейчас – ретироваться.
Кейт поднялся.
– Что-нибудь еще требует моего немедленного внимания?
Мать сумела улыбнуться:
– Нет, мальчик мой, здесь каждый знает о своих обязанностях. Поспи, если хочешь. Ты, должно быть, ужасно устал.
Сейчас он куда более уставший, чем когда приехал.
– Меня сопровождает друг, достопочтенный Перригрим Перрьям. Он не помешает.
– Перрьям? – с искрой интереса спросила мать. – Из вустерширских Перрьямов?
– Да, его отец – лорд
