легкий шорох, а потом ее панталоны сползли вниз и сейчас лежали на полу, кокетливо выглядывая из-под юбки Софи. Святители небесные! Линдли озадаченно моргнул. Неужели они… бархатные?!
Потрясающе! Нет, в самом деле. Выходит, он избавил ее от домогательств Фитцгелдера только ради того, чтобы она явилась сюда и сняла с себя панталоны, чтобы доставить удовольствие этому смазливому актеришке?! Мерзость какая!
Более того – Линдли напомнил себе, что ее пребывание здесь только лишний раз подтверждает, что он оказался прав, предположив, что девушка играет не последнюю роль в той игре, которую вел Фитцгелдер. Что бы это ни была за игра, Софи была замешана в этом. Да еще как замешана! По уши! И эти чертовы бархатные панталоны тут явно неспроста. Линдли не сомневался в этом, даром что панталоны уже валялись на полу. Оставалось только выяснить, какую роль они играют в этой истории.
У него не осталось ни малейших сомнений, что речь идет не о банальной любовной интрижке. Достаточно было только увидеть лицо мисс Даршо, чтобы убедиться с этом. Любой дурак заметил бы, что девушка перепугана до смерти. Ей явно есть что скрывать, и теперь она боится, что Линдли все узнает. А это могло означать только одно – ей известно, что Линдли не просто один из приятелей ее хозяина.
Ему следовало с самого начала заподозрить ее. Все то время, пока он встречал ее в доме мадам Эудоры, не раз ловя на себе взгляды, которые она украдкой бросала на него из-под густых ресниц, скромно устроившись с шитьем в руках где-нибудь в укромном уголке будуара мадам, Софи притворно краснела и смущалась, когда он проходил мимо… И все это время он считал ее порядочной девушкой. Каким же ослом он был! Может, это потому, что она напоминала ему о…
Нет, одернул себя Линдли, сейчас не время для сантиментов. Может, у мисс Даршо и ангельское личико, но даже такой наивный идиот, как он, должен понимать, что девушка с таким прошлым, как у нее, просто не может быть ангелом. Глупо было надеяться, что она не имеет ничего общего с теми шлюхами, которых мадам Эудора держала у себя на службе. Да уж, хорош, нечего сказать. Он был не просто круглым идиотом, с досадой подумал Линдли. Он поставил под угрозу свое задание.
Линдли вдруг почувствовал острый укол стыда за то, что позволил себя одурачить. Сколько времени потрачено напрасно – и все из-за ее хорошенького личика и огромных невинных глаз. Дьявольщина, теперь он имеет полное право затащить ее в постель – так сказать, в качестве моральной компенсации. Ну что ж, он покажет ей, что ему не нравится, когда из него делают дурака.
Их взгляды встретились. И Линдли вдруг заметил, как ее губы слабо шевельнулись.
– Лорд Линдли! – Она беззвучно ахнула. И тут же испуганно зажала ладонью рот.
– Что вы здесь делаете? – осведомился Линдли, благоразумно понизив голос, но все же достаточно громко, чтобы она могла услышать его вопрос, невзирая на восторженные вопли подвыпивших приятелей Фитцгелдера и громкие «ап», издаваемые труппой актеров, внезапно преобразившихся
