В начале – муравей. Поэты Литвы в переводах Георгия Ефремова. Коллектив авторов

      Мы трава под косой судьбины,

      Нас умчало вдаль от корней,

      От земли, где дремлют руины,

      Где она, а не память о ней.

      И ослепнув, отыщем путь,

      Чтоб у ног её прикорнуть.

      В час, когда история вслепую

      Землю красит кровью пролитой

      И сквозь тьму бездонно-вековую

      Пробивается росток святой,

      Опускаюсь молча на колени

      И, с моленьем о благих вестях,

      Убиенных горестные тени

      Прячу за собой, как чёрный стяг.

      И душа Литвы, крыла раскинув,

      Дальней песней осенив меня, —

      Обретает силу исполинов,

      Восстаёт из пепла и огня.

      Был нетерпеливым Одиссей

      И домой, наперекор Гомеру,

      Он, не завершив дороги всей

      Возвратился —

      мстительный не в меру.

      Одиссею

      Двадцать лет окольных

      Были как проклятие в пути.

      Ну а мне, как будто я невольник,

      Выпало их больше тридцати.

      Одиссей родимую Итаку

      Различил сквозь утренний туман,

      А мои глаза привычны к мраку —

      Свет мне только в сновиденьях дан.

      Одиссей, ты шёл домой для мщенья

      Два десятка лет, побед, обид.

      Я не жду, не жажду утешенья —

      Ведь хребет всей жизни перебит.

      Мой Господь, возлюбленный от века,

      Ты с меня – на жалящем ветру —

      Благодать живую с человека

      Не срывай, как с дерева кору.

      Как я – на виду вселенной этой —

      Вынесу беду и наготу?

      Наклонись за ягодой нагретой —

      Я растаю у Тебя во рту.

      Вещь, Вещам, Вещами, Вещью,

      Для Вещей и о Вещах.

      Речь забыли человечью!

      Вещь – и только – на плечах!

      Даже вящий вещий разум —

      Тоже вещь и стоит свеч!

      А преграда всем заразам

      Гроб – удобнейшая вещь!

      Кротость вечная овечья

      Нам не слишком помогла.

      Вещь – подобие увечья:

      В гроб её – и все дела!

      подснежник – чернильная синяя точка,

      последняя в этом прощальном письме,

      а ласточка в форме резного листочка

      раскрылась – весна изнутри и извне

      во всё проникает, как властная плазма,

      и ветка черёмухи никнет, смирясь,

      щекочут и ластятся крылья соблазна:

      втоптать эту точку в весеннюю грязь

      и фразу продолжить – всё тает во мне,

      меняется, точно смола на огне

      Пусть лагуна милей, голубей и белей

      оптимизма – тут кладбище кораблей,

      их останки – подобны осколкам сердец:

      так

Скачать книгу